— Мама, — нерешительно, почти что шепотом позвал я.
— Он сейчас достанет, — во весь голос зарыдал Лева, осознав тщетность своих попыток спасти свою репутацию. Он достанее-е-ет! Мама!
— Что Левушка, — с томным вздохом произнесла Нина Петровна, и вдруг закашлялась, увидев меня, повисшего на балконе. Руки у меня после этого случая болели еще недели две.
Федюшкины неумолимо продолжали возникать в моей дошкольной жизни. Мы чуть не утонули, когда родители отдыхали на Оке, и Лева отвязал якорь от плотика, с которого мы ловили рыбу. Тогда нас спасал рыбоведческий инспектор на моторной лодке. Потом было еще что-то связанное с цианистым калием и бактериологической культурой сифилиса, заботливо принесенной с работы папой-вирусологом Колай Колаичем, а потом… Мои уважаемые родители благоразумно продали дачу и пропахшую бензином «Победу», и на вырученные деньги переехали в трехкомнатный кооператив.
С продажей дачи и средства передвижения на оную, как-то сами собой испарились и бывшие соседи: Лева, Колай Колаич, Нина Петровна. А вместе с ними закончилась и целая историческая эпоха беззаботного и безопасного детства. Впереди неясно маячило будущее, подстерегающее заблудшее молодое поколение.
Первые несколько школьных лет прошли на удивление спокойно. Пока на слете Московской городской пионерской дружины… И черт его знает, каким образом я на этот слет попал, скорее всего для отчетности районной пионерской организации…
Короче, в обитом деревом зале кинотеатра «Восход», на трибуне, в белоснежной рубашке и в красном галстуке, сидел и многозначительно улыбался наипрыщавейший мальчик, которого я когда-либо видел в свой жизни. Все лицо его: лоб, щеки, шея, и даже веки были покрыты гнойными фурункулами.
Я сразу же узнал Леву, и с нетерпением ожидал перерыва, чтобы подойти и так вот, невзначай, поздороваться с председателем чего-то там городского по общественно-патриотическому. Сейчас уже с трудом вспоминается, за что именно отвечал в городском дворце пионеров Лева Федюшкин, кажется за игру «Зарница».
— Лева, — нерешительно спросил я, тайком наслаждаясь запахом сигаретного дыма, исходящего от группы упитанных мужиков в серых костюмах, толпившихся в коридоре. — Ты меня помнишь?
— А… — Лева нерешительно уставился мне в глаза. — Вы из Октябрьской районной организации?
— Да нет же, мы на даче рядом жили. Помнишь, мы на плоту на середину Оки уплыли? А самолет, помнишь, я чуть с балкона не свалился?
