Ульc поспешно сел за пульт; он успел как раз к началу трехминутной готовности. Несколько секунд ушло на то, чтобы забыть о больной ноге, расшибленном затылке, целиком сосредоточить свое сознание во взгляде, обегающем приборную панель, и в лежащих на штурвале ладонях.
С замиранием сердца он послал корабль в нырок.
Прошла секунда, другая, и тут, подтверждая худшие его предчувствия, началась болтанка. Внешне она ни в чем не проявлялась. Пилот все так же сидел в кресле, тихонько поглаживая пальцами штурвал. Но на приборной доске разразилась настоящая буря: направление полета и скорость изменялись каждый миг, только успевай корректировать курс. К концу входной ветви глаза Ульса заливал едкий пот, и не было возможности утереться.
Все это походило на то, как если бы вы пытались утопить обрезок доски, норовящий выскользнуть из рук, вихляющийся и так и этак. А затем, когда погруженная в глубину доска вдруг освободилась и устремилась кратчайшим путем к поверхности, надлежало тормозить ее, заставляя передвигаться в том же темпе и по той же траектории, что и при погружении.
Грузач лег на возвратный курс.
Упражнения на тренажере, которые Ульc выполнял запросто, не шли ни в какое сравнение с настоящим нырком, хотя там попадались гораздо более сложные фигуры.
Здесь от действия пилота зависел не аттестационный балл, а судьба корабля и всех, кто на нем находился. Но Ульc не позволял волнению полностью захватить себя.
Даже когда он заметил, что невольно срезал один из последних головоломных витков, а это сулило почти неминуемую гибель, ему удалось сохранить присутствие духа и довести остальные эволюции до конца.
Настал миг обратного перехода, неотвратимый, чреватый внезапным, неосознаваемым распадом.
Разведчик успел подумать с безразличием обреченного, что даже следов катастрофы не останется...
Мощный удар сотряс корабль.
Невольно зажмурившись, Ульc открыл глаза, утер пот.
Поспешно включил он панорамный обзор корпуса. Выяснилось, что из двенадцати маневровых двигателей, крепившихся вокруг кормы на толстом ободе, три срезаны начисто. Мало приятного, но и ничего страшного. Запас летности грузача рассчитан и не на такие передряги.
Главное - нырок закончился в расчетной точке. Пропавший без вести корабль рейса М-80429 через каких-нибудь три тысячи секунд ляжет на резервированную орбиту вокруг Космопорта-1.
МАЛЫШ ПРОТИВ СТАРИКА
Неопознанный корабль, приближающийся к орбитальному поясу Космопорта без разрешения диспетчера и не отвечающий на запросы,-явление редкое, но отнюдь не из ряда вон выходящее. Мало ли что случается в космосе.
