— Не хочешь пойти с нами домой, выпить чашечку чая, Герберт? — предложила миссис Санбери. — И мы покажем тебе чертежи нового змея, которого нам сделают. Может быть, ты еще что-то предложишь.
Он колебался. Бетти он соврал, что просто хочет пройтись, размять ноги; она не знала, что он ходил каждую неделю на поле, и она будет его ждать. Но перед таким искушением ему было не устоять.
— Я не прочь.
После чая они взялись за инструкции. Змей был огромный, с такими приспособлениями, которых он раньше никогда не видел, и стоил немалых денег.
— Вы не сможете сами им управлять, — сказал он.
— Можно попробовать.
— А вы не хотите, чтобы я помог вам — ну, в самом начале? — с сомнением спросил он.
— Неплохая мысль, — ответила миссис Санбери.
Домой он пришел уже поздно, гораздо позже, чем предполагал. Бетти была раздражена.
— Где это ты пропадал, Герб? Я уже думала, ты умер. Ужин ждет и всякое такое.
— Да вот, встретил ребят и разговорились.
Она резко на него посмотрела, но ничего не сказала. И надулась.
После ужина он предложил сходить в кино, но она отказалась.
— Иди, если хочешь, а я не пойду.
В следующую субботу он снова отправился на поле и мать снова дала ему запустить змея. Они уже заказали новый и ждали его через три недели. Вскоре мать заметила ему:
— Здесь Элизабет.
— Бетти?
— Шпионит за тобой.
Это был неприятный разворот, но он решил держаться гоголем.
— Пусть шпионит. Мне все равно.
Однако он занервничал и, отказавшись от чая с родителями, сразу пошел домой. Бетти ждала его.
— Так вот с какими ребятами ты разговорился. Я подозревала какое-то время — эти странные прогулки по субботам, и вдруг до меня дошло. Запускать змея, ты, взрослый мужчина. Это низко, вот что я тебе скажу!
— Мне плевать, что ты мне скажешь. Мне это нравится, а если тебе не нравится, перебьешься.
— Я этого не потерплю, говорю тебе прямо. Я тебе не позволю дуру из меня делать.
— Я запускал змея каждую субботу — с самого детства. И собираюсь продолжать, пока не надоест.
— Просто эта старая сука пытается вырвать тебя у меня. Я ее знаю. Если бы ты был мужчиной, ты бы с ней никогда больше не разговаривал после того, как она меня приняла.
— Я тебе не позволю так ее называть. Она — моя мать, и я имею право видеться с ней, сколько хочу.
Ссора продолжалась несколько часов. Бетти вопила на Герберта, и Герберт орал на нее. У них и раньше бывали небольшие разногласия, так как оба были упрямы, но это был первый настоящий скандал. Они не разговаривали друг с другом в воскресенье и всю неделю, и, хотя внешне между ними сохранялся мир, их терзали злые чувства. Так случилось, что следующие два воскресенья лил проливной дождь. Бетти улыбнулась себе под нос, увидев этот потоп, а Герберт, если и расстроился, то не подал вида. Воспоминания о ссоре растаяли. Они жили в двух комнатах, спали в одной постели и неизбежно забыли свои разногласия. Бетти лезла из кожи вон, чтобы угодить Герберту. Она думала, уж теперь, когда она немного показала свой язычок, он понял, что она никому не даст себя затюкать, и будет благоразумнее. Он был по-своему хорошим мужем, щедрым на деньги и надежным. Дайте срок, и она сможет управлять им, как ей нужно.
