— Давай же, Ив! Мы в Двери, нам надо пройти! Давай!
Мои руки дрожали от напряжения, я пытался вдохнуть в тело Ива жизнь. Его тянуло, вырывало из моих рук. Рядом продолжали свистеть стрелы, было чудом, что ни одна из них больше меня не задела. Иву повезло меньше: одна из стрел впилась ему в бок, скользнув по моей руке. Он задрожал — и внезапно я услышал шум. О Господи... Схватив Ива за руки, я выволок его наружу.
Нас ждали, но вряд ли кто ожидал такого появления. Стоявшие рядом люди оцепенели, лишь оператор с видеокамерой продолжал съемку.
— Да не стойте же вы! — заорал я. — Быстрее!
Мой возглас вывел людей из ступора. Раздались крики, Ива тут же подхватили и бегом понесли к машине медиков. Я быстро ковылял рядом, хромая и отбиваясь от желавших помочь мне назойливых рук. Быстрее к летуну...
— Что случилось? — настойчиво кричал кто- то, шагая рядом со мной и хватая меня за руку.— Где Эйл?!
Это был один из руководителей Службы Контроля — странно, я не мог вспомнить его имени.
— Мы попали в засаду, — прохрипел я, забираясь в санитарную машину. — Эйл и все остальные погибли. Машина взорвана. Не ходите туда, там полно стражников. Никому уже не помочь, они все мертвы...
Мы взлетели, это оградило меня от дальнейших расспросов. Меня попытались уложить на кушетку, но я отмахнулся — потом. Как там Ив?
Ив был очень бледен, его открытые глаза безжизненно смотрели в потолок. Попавшая ему в горло стрела вошла наискосок, сверху вниз, чуть выше края кольчуги. Вокруг Ива суетились медики — они кололи ему уколы, подключили свои странные приборы. Только бы он дотянул, а там его подлатают...
Один из медиков обхватил голову Ива руками, закрыл глаза. Летун заметно потряхивало, он несся с максимально возможной скоростью.
Ив шевельнулся, его взгляд обрел осмысленное выражение. Он что-то прошептал, я быстро нагнулся к нему.
— Ив?
— Сейчас ведь... день? — очень тихо спросил Ив, на губах у него пузырилась кровь.
— Да, Ив. Сейчас день.
— Тогда почему же так... темно?
Голова Ива качнулась в сторону, глаза закрылись. Медики отстранили меня в сторону, засуетились, я слышал их возгласы, видел их отчаянные попытки вдохнуть в умирающего человека жизнь. Видел — и понимал, что все это уже бесполезно...
Из машины я вылез сам, меня тут же уложили на плавающие в воздухе носилки и повезли в one- рационную. Ив продолжал лежать в машине, стоявшие рядом мрачные медики уже никуда не торопились, и эта их неторопливость говорила о многом. Одна из девушек-медиков плакала, уткнувшись в борт летуна. Я закрыл глаза и отвернулся — сознание отказывалось верить в то, что Ива больше нет. И как я скажу об этом Алине?
