— Зайду завтра вечером, хорошо?
— Буду ждать, — кивнул Ив.
— Тогда до завтра. И будь осторожен...
Я пожал Иву руку, подхватил свой мешок и вышел из дома.
На улице давно стемнело, я невольно проверил, на месте ли нож: бродить по темным улицам было небезопасно. Перекинув мешок через плечо, вышел на узкую улочку и стал подниматься к замку: дорога из квартала оружейников проходила мимо него.
Прохожих встречалось довольно много, город продолжал жить своей жизнью. Из ближайшего кабака доносились обрывки разговоров и пение подвыпивших посетителей, в дворцовом саду слышалось неясное копошение, чье-то натужное сопение и тихий женский смех.
У ворот замка лениво бродили стражники, здесь было светлее — горели фонари. Мое появление не вызвало у стражников интереса, поэтому я без помех миновал площадь перед замком, прошел меж пустынными в этот поздний час торговыми рядами и вскоре свернул на свою улочку. Не прошло и нескольких минут, как я уже открывал большим кованым ключом ворота перед домом. Точнее, встроенную в ворота дверь: кареты у меня пока не было, поэтому надобности открывать ворота целиком не возникало. Открыв дверь, я вошел во двор — и тут же ощутил рядом какое-то шевеление. Попытался отпрыгнуть в сторону, но не успел. Меня схватили за руки, я почувствовал у горла холодок стали.
— Только шевельнись, и тебе конец... — раздался у меня над ухом тихий хриплый голос.
Я поморщился — от говорившего несло перегаром.
— Он? — тихо спросил кто-то.
В темноте тут же блеснул сноп искр, я молча смотрел, как разгорается в жестяной коробочке бледное пламя. Затем пламя приблизилось к моему лицу, я разглядел в блеклых колеблющихся отсветах чьи-то внимательные глаза.
— Он... Он это, госпо-.
— Молчи, дурак... — оборвал вглядывающегося в мое лицо человека тот же спокойный голос, затем незнакомец подошел ко мне. — Убери нож...— приказал он.
Дышащий перегаром человек убрал оружие от моего горла. Это обнадеживало.
— Что в мешке? — спросил незнакомец.
— Знахарь я. Лекарства всякие...
— Здесь все, что тебе нужно?
— Смотря для чего.
— Человек умирает.
Я совсем воспрянул духом: похоже, убивать меня пока не собирались, да и повод для визита этих людей стал вполне понятным. Наверное, ка- кого-нибудь разбойника ранили, иначе визит не был бы ночным.
— Что с ним? — спросил я, соображая, что у меня в мешке, и нужно ли взять что-нибудь еще.
— Не знаем. Плохо ему. Умирает.
Значит, не ранение — я молча прикидывал, смогу ли помочь. Впрочем, что тут думать, надо идти. Всего с собой все равно не возьмешь, сначала надо посмотреть больного.
