Дверь скрипнула, и в конюшню, щурясь, заглянул вчерашний детина в кожаном фартуке. В руке он держал еще дымящийся кусок баранины, насаженный на столовый нож с широким лезвием.
- Эй ты, - окликнул он пленника. - Веди себя тихо, и я накормлю тебя, понял?
Конан отмолчался. Детина опасливо приблизился к нему. Конан шевельнулся и открыл глаза. При виде мяса варвар встрепенулся, а запах съестного заставил ноздри киммерийца дрогнуть. Верхняя губа поднялась, и он вытянул шею, пытаясь дотянуться до еды.
- И впрямь животное, - пробормотал слуга, глядя, как варвар заглатывает кусок целиком. Пока пленник жевал с набитым ртом, конюх осторожно отвязал его и, не дав даже закончить трапезу, потащил к выходу.
Там их ждал коренастый человек с непропорционально широкими плечами и копной совершенно белых волос. Ему можно было дать и сорок, и шестьдесят лет. Он был облачен в кольчугу поверх плотной кожаной куртки, прикрывающей колени. Широкий серебряный пояс перетягивал плотную талию. Рукоять тяжелого меча виднелась на бедре. Расставив ноги в коротких сапогах и подбоченясь, Гунастр - это был он - стоял рядом с рослым Синфьотли и внимательно наблюдал за происходящим. Казалось, от его цепкого взора не ускользает ни что.
Двери конюшни раскрылись, и показались слуга, багровый от усилий, и с ним тот, за кем, собственно, и явился содержатель гладиаторской казармы. Гунастр прищурился и прямо-таки впился в Конана взглядом. Профессиональный наемник, сам в прошлом гладиатор, Гунастр сразу отметил хорошее сложение и развитую мускулатуру юноши. Будучи неплохим знатоком человеческой природы, Гунастр увидел на юном лице киммерийского пленника не только гнев и звериную злобу, но и растерянность, усталость и еще непонятный страх. Если парень и мечтает о мести, то, во всяком случае, явно еще не знает, какого конца браться за это богоугодное дело..
Конюх остановился в двух шагах перед старым рубакой. Быстрым движением Гунастр вытянул вперед свою длинную руку и ощупал стальные мышцы молодого варвара. Яростные синие глаза сверлили старика так, словно хотели проделать в нем пару дырок; Гунастра это ни в малейшей степени не смущало.
- Хорош, - одобрил он и повернулся к Синфьотли. - Ты и впрямь наделен силой вепря, Синфьотли, коли удалось изловить такого медвежонка.
- Не стану хвастать тем, чего не совершал, - ответил асир. - Когда этот парнишка схватился со мной, сил у него уже не оставалось. Он устал после боя, и многочисленные раны его кровоточили.
