В будущем силуэт города выглядел совсем иначе. Я этого ожидал, потому что за пятьсот лет некоторые здания наверняка снесли и возвели на их месте новые. Новые идеи архитекторов и новые строительные принципы за пятьсот лет могли сделать неузнаваемым силуэт любого города.
Но он изменился в ином смысле.
Когда мы выныривали из спирали времени, я ожидал увидеть под крылом самолета более просторный, более великий и более совершенный город, но внизу было что-то не то.
У города был пыльный и запущенный вид.
За эти пятьсот лет он вне всяких сомнений разросся. Рос он во всех направлениях, и был теперь втрое больше, чем тот город, что остался у нас с Гербом за спиной.
Герб подался со своего сиденья вперед.
— Неужто это старый град внизу? — спросил он. — Иль это лишь мое похмелье?
— Место то самое, — уверил я его. — С чего это ты такой хороший?
— Да были мы с ребятами, с Элом и Гарри, в одном местечке. Ну, и встретили ребят из «Стандарта», ну, и выпили с ними немного вечерком.
Самолетов в небе не было, а я-то думал, что в 2450-м году они должны так и роиться в воздухе, ведь даже в 1950-м, становилось тесновато от них. Потом я заметил, что и на улицах нет никакого движения.
Мы кружили над городом никак не менее получаса, и горькая истина постепенно доходила до нас, хотя признать ее было нелегко.
Город под нами был просто мертв! Нам не удалось отыскать никаких признаков жизни: ни одного автомобиля на улицах, ни единого пешехода на тротуарах.
Мы с Гербом переглянулись, и недоверие было написано на наших лицах трехфутовыми буквами.
— Герб, — сказал я, — недурно бы разнюхать, чего это у них там.
Кадык Герба буквально запрыгал.
— Черт, — протянул он, — а я-то рассчитывал заскочить к Датчмену и чуточку опохмелиться.
На поиски чего-нибудь похожего на посадочную полосу ушел почти целый час, но в конце концов я нашел достаточно безопасную на вид площадку. Она поросла кустарником, но бетонные полосы были еще довольно ровными, хотя кое-где бетон пересекали заросшие травой и кустами трещины.
Я сажал самолет со всей возможной аккуратностью, и все равно мы наткнулись на вздыбившуюся бетонную плиту и едва не разбились.
Этот старик с винтовкой вполне мог явиться со страниц истории раннего освоения Запада, с той лишь разницей, что пионеры Запада, вероятно, все-таки стриглись.
Он вышел из кустов в миле от аэропорта, с винтовкой на сгибе локтя. Что-то в его облике подсказывало, что с этим человеком шутить не стоит.
