— Наверное,— кивнул Кришна.— Все получилось совсем не так, как я себе представлял. Я-то мечтал, что первым делом увижу высокие дома и солдат в красных мундирах и меховых шапках. Мой дядя прислал мне такую открытку.
— В такую форму одеты только солдаты, охраняющие Бэкингемский дворец в Лондоне,— объяснила Мэри,— где живет королева.
А что бы она думала увидеть в Африке, если бы ей суждено было там очутиться? Львов, наверное, жирафов, куда ни глянь, пустыню и голых негров, потрясающих копьями.
— Должно быть, и Африка выглядит совсем не такой, какой я ее себе представляю,— заметила она.
— У нас очень красиво,— сказал Кришна.— Особенно там, где я живу.
Он с печальной улыбкой посмотрел на Мэри, а потом перевел взгляд на Саймона, который сидел на краю кушетки, опустив глаза. «Обиделся,— подумала Мэри,— или просто не верит Кришне?» Она и сама не понимала, верить ему или нет,— слишком уж много приключений. Но Саймон-то... Сделал бы вид, что верит.
— И зачем только я уехал из дома? — дрожащим голосом сказал Кришна.— Зачем приехал сюда?
Саймон поднял глаза.
— Теперь уже поздно об этом жалеть! Приехал, и все. Нужно только придумать, что делать дальше.
— Можешь не думать!—Кришна спрыгнул с кушетки и гордо выпрямился, хотя губы у него дрожали.— Мой дядя богатый. Он приедет за мной в «кадиллаке.» Можешь не помогать мне, если не хочешь!
Он топнул ногой, застонал и чуть не упал, но Саймон, вскочив, поддержал его и усадил обратно на кушетку.
— Нога болит...— всхлипнул Кришна, и, хотя в этом уж не приходилось сомневаться, Мэри догадалась, что он пожаловался на боль, только чтобы скрыть обиду на Саймона.
К ее удивлению, Саймон тоже, по-видимому, понял это.
— Разумеется, я хочу помочь тебе! Поэтому я и думаю все время, как поступить. Чтобы не наделать глупостей, причинив тем самым неприятности не только тебе, что самое важное, но и самим себе. Если тебя задержат как нелегального иммигранта, тогда нам попадет за то, что мы тебя укрывали, а мне особенно достанется, потому что, во-первых, эта лавка принадлежит дяде Хорейсу, который приходится моему отцу родным братом, а во-вторых, мой отец служит в полиции. Ему тоже несдобровать. Кто поверит, что он ни о чем не знал?
И правда, подумала Мэри, Саймону приходится беспокоиться куда больше, чем ей. Этим и объясняется его подавленное настроение и раздражительность.
Но сейчас он как будто немного оживился. Может, то, что он сидел и думал, пошло ему на пользу, потому что голос его теперь звучал уверенно и бодро:
