Он рассуждал так спокойно, словно ему все это было безразлично. Мэри посмотрела на него и почувствовала, что у нее по телу побежали мурашки. Как она ошиблась в Саймоне! Может, он и вправду способен придумать, что им делать, но совсем не так, как она надеялась. Разве он захочет помочь ей спрятать мальчика, если у него отец полицейский? Нет, он пойдет и расскажет отцу все, как и требуется по закону, и мальчика заберут и посадят в тюрьму.
— Знаешь, ты лучше уходи,— сказала она.— Забудь обо всем и уходи.
— Что с тобой?—растерянно спросил он.
— Прости, я перерешила. Ты свободен. Я сама позабочусь о нем. Я не хочу, чтобы ты мне помогал.
— Но что ты будешь делать?
— А тебе-то что? —топнула она ногой, почувствовав, что в груди у нее разгорается пламя ярости.— Тебе лучше не знать, правда? Потому что ты можешь оказаться нарушителем своего драгоценного закона, верно? Вдруг я совершу какой-нибудь дурной поступок? Раз ты такой жуткий формалист, тебе лучше ничего не знать!
Углы рта у него как-то странно задергались, словно он пытался скрыть улыбку.
— Но ведь ты сама попросила меня...— попытался объяснить он.
— Я тогда не знала, что твой отец полицейский.
По какой-то непонятной причине этот довод показался ему убедительным.
— Ладно,— сказал он и повернулся, чтобы уйти. Шея у него стала ярко-красной.
— Если ты кому-нибудь скажешь,— крикнула ему вслед Мэри,— я тебя убью.
Но он не обернулся.
Она подождала, пока он скрылся из виду, потом, нагнувшись, заглянула под кабину и позвала мальчика. Он сидел уже не у дальнего конца, а возле самой ступеньки. Она даже удивилась, застав его так близко. Словно он подслушивал.
— Давай вылезай,— сказала она.— Все в порядке. Он ушел.
Она протянула ему руку, и, к ее изумлению, он, протянув свою, позволил ей помочь ему. Стоя, он был почти одного с ней роста, но худее, а кисти рук и лицо были у него такими тонкими и маленькими, что она почувствовала себя неуклюжей. Усадив его на ступеньки, она с помощью носового платка и соленой воды из ведра помогла ему умыться.
— Ты, наверное, голоден?—спросила она.— Прежде всего тебе нужно поесть немного, не то тебя снова вырвет. Просто чтобы подкрепиться. Тебя, наверное, укачало еще в лодке. Я один раз плыла на пароходе во Францию, и мне все время было плохо. А бывает, что меня тошнит, как говорит тетя Элис, просто от перевозбуждения. Ничего, поспишь — и сразу тебе станет лучше. Можешь спать у нас в кабине, я постелю на пол полотенца, чтобы тебе было удобнее, а потом я придумаю, что делать, потому что ты ведь, наверное, не хочешь попасть в тюрьму или отправиться обратно в Пакистан, правда? Поэтому веди себя хорошо, лежи тихо, не шуми и старайся не бояться...
