— Ты никогда не получишь Часы Времени, состаришься и умрешь в этом веке! Слышишь, никогда не попадешь домой! Самозванка! Я тебя ненавижу! — прошипел сквозь белоснежные зубы незнакомец, он хищно оскалился и, клацнув зубами, отвернулся.
Его карие глаза смотрели на меня с такой злобой. Более не задерживаясь, парочка аристократов ушла в магазин, а я стояла посреди улицы.
— НЕТ! — это слово само вырвалось из горла, я открыла рот и, как рыба без воды, глотала ртом воздух.
В этот момент я чувствовала, что задыхаюсь, рванулась куда-то вперед. Воздух вокруг меня стал вязким, затем я дернулась посильнее, и проснулась…
Я лежала на кровати настоящей Габриэль, укутанная в легкое одеяло, а надо мной нависла обеспокоенная Мила со свечой в руке.
— Тише, тише, барышня. Это просто дурной сон, — шептала она и гладила мои волосы. — Вы так кричали… Просто жуть…
— Воды, — прохрипела я, проводя сухим языком по губам и содрогаясь от пережитого во сне ужаса.
— Да, да, барышня, — прошелестела Мила и бесшумно исчезла из комнаты, оставив свечу на прикроватной тумбочке. — Сию же минуту, обождите…
В груди гулко колотилось сердце, готовое в любую минуту выпрыгнуть прочь из грудной клетки. Уже окончательно придя в себя, я поняла, где нахожусь и, сообразив, что в спальне слишком темно и неровное пламя свечи было не в силах разогнать мрак, обступивший меня со всех сторон. По всей видимости, уже была ночь. Осторожно приподнявшись на руках, я уселась в постели. Вскоре вернулась Мила со стаканом воды. В неярком свете ее фигура казалась немного нереальной. Темное платье, казалось мне сотканным из самой тьмы, а ее белоснежный фартук — из самого яркого света. Тень, отбрасываемая горничной на стену, была огромной и, из-за пляшущего огонька свечи, казалась мне живой. Хотя, возможно, после такого фантастического сна, даже самое странное событие может показаться теперь естественным. Залпом, осушив воду, я без сил рухнула на подушки и тут же погрузилась в спокойный, безо всяких сновидений, сон.
Казалось, я совсем недавно закрыла глаза и вот меня уже трясли за плечо. Я недовольно поморщилась, что-то буркнула, и немедленно, перевернувшись на другой бок, тут же попыталась снова уснуть. Воздушные объятия Морфея все никак не хотели меня отпускать, но голос Милы окончательно вернул меня к реальности:
— Барышня, тут какая-то холщовая сумка с которой вас нашли. Ее брать с собой?
Робкий голосок Милы доносился до меня как из-за слоя ваты. Этот вопрос заставил меня быстро подскочить на кровати. От резкого толчка моя голова закружилась и перед глазами все поплыло.
