- Их история об этом говорит очень определенно, но в земных архивах нет упоминаний о столь значительных исходах чернокожих общин в те века. Скорее, это уже вторичное переселение.
Он кивает и вынимает хардик.
- Что, уже? - поражаюсь я.
- Я учился у Буцудзен на Шагрене, - объясняет он. - Я там пробыл семь месяцев, и два из них - в горах у Буцудзен.
- То есть это правда, что они могут на порядок поднять емкость мозга, - вопросительно говорю я.
- Они ее не поднимают, - объясняет он. - Как бы открывают. Эти емкости есть у каждого, но их надо активировать.
- А это сложно?
- Честно сказать, технологии я не понял, - улыбается Легин. И тут мы приходим к шлюзам.
В глубине души я поражен. За время службы мне приходилось общаться или работать, наверное, с десятком гренадеров, и все они были в разной степени суперменами, но этот Таук превосходит все мои представления. Десса, Одиннадцать-Один, Эрна, сверхскоростной ридинг, два ордена - и все это пусть даже и в девятнадцать лет? Впрочем, говорят, Великий Ямадзуки получил первый орден в пятнадцать лет...
Пока мы переодеваемся, я спрашиваю его:
- Легин, а кто у вас был Наставником?
- Ямадзуки Тацуо, - как бы с неохотой отвечает он. Я сражен окончательно.
Теперь у меня есть гренадер, я избавлен от неприятной обязанности контролировать модуль, плохо умея это делать (я все-таки не пилот, а разведчик), и поэтому могу еще раз покрутить на ридере легенду. Тем временем Легин очень резко отрывает модуль от Базы-Два и кидает вниз, по спирали. Я невольно охаю.
- Простите, - спохватывается он и меняет траекторию на более пологую. После сближения с планетой нам надо еще сделать суборбитальный бросок через полушарие - мы выходим к Южному полюсу. У меня обычно на сближение и маневры уходит почти три часа, потому что я предоставляю возможность автопилоту вести модуль по оптимуму. Таук же, как все гренадеры, предпочитает не оптимум, а скорость. Хотя он явно сдерживает себя, избегая ради меня резких перегрузок и изменений траектории, мы все равно начинаем падение через сто семь минут вместо ста семидесяти пяти.
Модуль садится в глухих лесах, в полукилометре от узкого местного шоссе. Здесь у нашей службы давний и очень надежный тайник, спрятанный между гигантских валунов. Таук сажает модуль легко, как пушинку, без малейшего толчка. Модуль теперь можно заметить только с воздуха, но и это предусмотрено - как только мы покидаем трехметровую тарелку, она мгновенно мимикрирует, становясь почти прозрачной. Только некоторое искажение показывает, что перед нами не россыпь мелких камней, а ее изображение на округлом плоском теле.
