— Черт с ним, — сдается Порта, — но если этот охламон как-нибудь окажется перед дулом моего автомата, вы увидите, как он лишится своего мужского достоинства!
— Это убийство, — возмущенно кричит Хайде.
— Нет, черт возьми, — яростно отвечает Порта. — Доносчик не человек!
Мы долго обсуждаем лейтенанта Шульца. Когда дискуссия в сауне финских егерей заканчивается, ясно одно: Шульцу незачем беспокоиться о своей старости.
Пока мы разговариваем, Малыш надпиливает крестообразно концы трех пуль. Разрывные пули проделывают в теле человека громадные дыры.
На другой день за оберстом Фриком является майор из полевой жандармерии; обер-лейтенанта Вислинга забирают, когда он занят техобслуживанием. Обоих сажают в «Юнкерс-52» и отправляют в Шестую армию в Мюнстер, где они предстанут перед трибуналом.
Окончательный приговор откладывается до тех пор, пока не будут получены показания от других членов боевой группы. Тем временем обоих арестантов отправляют в военную тюрьму в Торгау; там их определяют в обувную команду ко многим другим, находящимся в предварительном заключении. С теми, которым вынесен приговор, обращаются гораздо суровее.
Всем людям в обувной команде каждое утро выдают по десять пар новеньких, твердых, как железо, армейских сапог из пахучей желтой кожи. Команда марширует в каждой паре по часу. И строевым шагом, и бегом. Круг за кругом по громадному плацу. Когда истекает час, раздается пронзительный свисток, и все быстро переобуваются в новую пару. Затем: «Ша-агом марш!»
Так продолжается без перерыва с пяти утра до девяти вечера. Кое-кто падает в обморок. Ступни распухают и превращаются в куски кровавого мяса. Водяные мозоли лопаются, появляются новые. На это не обращают никакого внимания. Понятия жалости в Торгау не существует. Это военная тюрьма, известная своей строгостью, и тюремщики гордятся своей репутацией.
— Марш, марш, лодыри! — орет фельдфебель, стоя на ящике посреди плаца. — По-вашему, это строевой шаг? Выше, выше ноги, ублюдки! Тяни носок! Руки поднимаются до пряжки ремня и четко опускаются вниз! Я сказал, четко!
Генерал-майор падает. Он пожилой человек, попал сюда с теплого местечка в отдаленном гарнизоне.
На него сыплются ругательства и проклятья, но оп продолжает лежать. Требуется холодная струя из пожарного шланга, чтобы поднять его на ноги.
— Тебе — дополнительный час маршировки, — веселым тоном распоряжается фельдфебель. — Когда избавишься вместе с потом от лени, будет легче.
