– Кто первый рассказывает? – проговорил Петя, словно предлагал выбирать водящего в детской игре.
– Ты.
– Хорошо. Ну, что… До дома вчера добрался нормально. Лег спать. Начала сниться какая‑то ерунда, а потом…
– Какая ерунда? – прервал я его.
– Да ну… Полная чушь. Не хочу и рассказывать.
– Петя, это важно.
– Ну хорошо, хорошо, – он сделал мученическое. лицо и закатил глаза, словно бы с трудом вспоминая. – Снилось, будто идем мы с тобой… или не с тобой – не помню. Одним словом, идем по траве, по полю. Впереди – деревня. Красивая такая, домики уютные, крепенькие – как игрушки. Идем, а сзади семенит какой‑то… Мне почему‑то показалось, японец. Маленький, чернявенький, в белом халате. Бежит, хватает за руки, норовит что‑то сказать. Я отмахиваюсь, прибавляю шагу, а он не отстает. Наконец забегает вперед, руки расставляет, и мы, так и быть, останавливаемся. И тут… Я не очень понял, как это получилось… Он, этот японец, как будто бы берет за край деревни – и отодвигает в сторону. Словно шторы отдернул, представляешь? А там – за этими «шторами» – рычаги, пружины, шестеренки – чего только нет! Ну… собственно, и все.
– М‑да… – только и сказал я.
– Я же говорил – чушь, – виновато развел руками Петька. – Но это только цветочки. Я после такого дела проснулся, минут пять провалялся, удивленный, – и опять уснул. Самое‑то жуткое утром началось. Помнишь, у меня дома целая стенка фотографий? Еще от бабки с дедом остались. Я просыпаюсь, смотрю на одну. Там мой дед с тремя офицерами. Они тогда в Праге были, после войны. Всю жизнь смотрел на эту карточку, привык к ней, как к обоям. А тут вдруг что‑то во мне дрогнуло. Зову свою маманю с кухни и спрашиваю: вот этого майора, слева от деда, Николаем зовут? Она говорит, да, дядя Коля. Она ведь тоже с дедом в Праге жила, он там долго был и всю семью туда перевез. Матери моей тогда лет четырнадцать исполнилось, она всех дедовых друзей помнит.
– Петя, – не выдержал я, – все‑таки что странного в том, что дедушкиного товарища звали дядей Колей?
– Да странно то, что я об этом знаю! Я ведь вживую не видел его никогда. Ты дальше слушай. Я с матерью утром полчаса перед этими фотографиями стоял. Там масса людей, про которых я никогда ничего не знал, не спрашивал, потому что они мне были неинтересны. И вдруг выясняется, что я про каждого что‑то знаю! У одного дочка завмагом стала, другого машиной задавило, третий дом какой‑то продал… Скажи, откуда это взялось? А ведь это еще не все. Отошел я от фотографий, двинул на работу, а в голове – то одно, то другое. Столько всякого мусора в мыслях, ты себе не представишь…
