В небольшом вестибюле цирка толклась уйма народу. Сами Поганцы — пара здоровых ребят в полосатых тельниках, натянутых пузами — стояли тут же, приветствуя гостей и возбуждая их любопытство заманчивыми обещаниями. В обычной жизни Поганцы были просто дельцами от шоу-бизнеса, хозяевами полулегального частного клуба с душком забегаловки для любителей острых ощущений. Стриптиз и тотализатор. Полынь, однако, всему придавала специфический аромат.
Мардж сотоварищи встали в хвост длинной очереди, которая в обход главного зала тянулась в подсобку, где, как в музее (или, скорее, в зоопарке), были выставлены клетки с участниками сегодняшних игрищ.
Большинство из них были темны и грязны, от них плохо пахло, но орки — невзыскательные зрители. Шаг за шагом троица продвигалась мимо ехидны, мантикоры, русалок-сиамских близнецов, облезлого полуседого вайверна, выглядевшего так, словно он упал в чан с хлоркой и неравномерно отбелился… Сзади напирали и дышали в затылок. Чесноком дышали.
Выродок помещался в самой большой клетке и жался в угол: каждый второй норовил кинуть в него камешком или монеткой. На самом деле кожа у него была серой, местами бородавчатой, и еще он ожесточенно чесался. От ногтей его оставались багровые полосы, кое-где они загнили, превратившись в мокнущие язвы. В миске, что стояла посреди клетки, кисли капустные листья, а на полу валялись черствые корки.
Он у них долго не протянет.
Очередь тянулась к выходу, Мардж следовала ее течению и не сразу поняла, что все в момент изменилось. На груди возле сердца стало пусто и холодно — заклятие исполнилось. Когда она входила в двери цирка, носок еще грел, а значит, где-то по пути она прошла мимо Люция, не узнав его.
Она вывернулась из очереди и принялась протискиваться против ее течения, боком, в опасной близости от клеток правого ряда.
— Эй, Мардж! Ты чего? Ты куда?
Верные оруженосцы повторили ее маневр, не желая терять атаманшу и пустив в ход зеленые кулаки и локти.
— Стоп, бойцы. Нам надобно тут кой-чего спереть. Поганцам это без надобности, а мне сгодится.
— Опа! Мардж, давай выродка сопрем?
— Нет, — отрезала Мардж. — С ним возни много. К тому же он больной.
— А чо переть будем?
— Эльфика. Где-то тут есть эльфик. За него объявлена награда, и мы его продадим. Ищите давайте.
* * *
Люций лежал на подстилке в тесной клетке, спиной к зрителям, свернувшись в клубок, в позе, воплощавшей отчаяние. Марджори назвала его по имени, он пошевелился и посмотрел на нее. На голове у него была вязаная шапочка, видимо, чтобы скрыть острые кончики ушей.
