– Как вышло, что крипта не была найдена нами уже давно? – мрачно спросил Волков. Он стоял, отвернувшись к окну и сцепив руки за спиной. – Я что, неясно поставил задачу? Не выделил технику? Мало платил? А? Как такое могло получиться?
Шарп молчал.
Знает, мерзавец, что виноватым у меня окажется тот, кто первым начнет оправдываться, подумал Волков. Опытен и терт. Пора его кем-то заменять, слишком много понимает. Ладно, доведем это дело до конца, а там подумаем…
Оправдываться начал Никитушка. Для такого вальяжного красавца, для такого человека-горы с такими адски холеными усами (и разве что глаза навыкат немного портили лицо) голос не подходил категорически: дребезжащий, с визгливыми нотками. Когда-то его пытались задушить его же рабочие и что-то ему в горле сломали. Был Никитушка редкой сволочью, но сквозь землю видел, как живой рентген. Кстати, Никитушка – это фамилия, а звали его Родион Максимович.
– Так ведь, Александр Петрович, это ж площадь поиска какая! А рельеф! Тяжелую технику где смогли подогнать, там все простучали, будь здрав. Вот, у меня отмечено: три тысячи восемьсот полигонов, это почти пятьсот квадратных километров. И ведь подземных этих пустот тоже вон сколько нашли – тысячу двести штук только крупных. А в малодоступных местах – только портативная аппаратура, а она слабенькая, пятьсот метров радиус по мерзлоте, а в здешних плывунах и триста еле-еле… Вот медленно и идем поэтому. Все группы работают, никто не спит. И потом, простые карты взять. Вы видели, что это за карты? От семьдесят четвертого года – одно, от девяносто шестого – как вообще другое место снимали, а сами мы аэроснимков наделали и обработали – вообще третье. Я не удивлюсь, что и хутора-то этого нигде не отмечено было…
– Так делали разведку в тех местах или не делали? – спросил Волков, не оборачиваясь.
– Бригада Зубова там проходила, вот ее профиля́, вот отчет… но по какой карте они работали, я не знаю, Александр Петрович, потому что тогда мы еще не поняли, что карты врут… а профиля – да, сняты, вот на одном отмечается полость метр на полтора на семь… вероятно, оталок… ну, водяная линза…
– Я знаю, что такое оталок, – презрительно сказал Волков. – Значит, так. Шарп. Решишь с этими… Зубовым и компанией. Пропали без вести, в болоте утопли, в бане угорели – на твое усмотрение. Пособия семьям, скорбные письма – как положено. Дальше. Никитушка. За нерадивость. За неудачливость… Нет. Нет-нет. Хотел на тяжелые работы – мало. Давай-ка его в виварий. Пусть посидит до полнолуния.
