Я осмотрел клетки. Несколько прутьев бамбуковой клетки были перегрызены пополам. Запор второй стальной клетки был взломан изнутри. Я понял, что тут произошло. Майк клыками проложил себе путь к свободе, а горилла сломала засов стальной клетки, чтобы добраться до моего пса. Но куда же они подевались? Может быть, китайцы со своей гориллой преследуют Майка по темным улицам или горилла прикончила пса и китайцы унесли его, чтобы избавиться от трупа?
Я ощутил слабость, тошноту и беспомощность. Ведь Майк - мой единственный друг. Затем уже третий раз за сегодняшний день меня стал обволакивать багровый туман. В комнате оставался один несломанный стол. Поблизости не оказалось ни одного человека, об которого можно было бы почесать руки, поэтому оставалось лишь что-нибудь сломать.
Но тут открылась дверь, и в нее просунул голову белый толстяк с сигарой во рту. Он уставился на меня и спросил:
- Что это был за шум? А вы кто такой? И где Ли Юн?
- Я бы сам хотел знать, где он, - прорычал я. - А ты кто такой?
- Меня зовут Уэллс, хотя это не ваше дело, - ответил он, входя в комнату. Его брюхо выпирало из клетчатого пиджака, вихляющая походка завела меня до предела.
- Какой бардак! - воскликнул он, стряхнув пепел с сигары таким развязным жестом, что я был готов его убить. Вот такие житейские мелочи порой провоцируют убийство.
- Куда, черт возьми, подевался Ли Юн? Публика начинает нервничать, сказал толстяк.
- Публика? - переспросил я. Мне показалось, что я расслышал гул голосов в фасадной части здания.
- Ну да, - ответил он, - публика пришла посмотреть поединок гориллы Ли Юна с бойцовым бульдогом.
- Что-о? - выпалил я.
- Да, - сказал он. - Вы разве об этом не знали? Уже пора начинать. Я партнер Ли Юна, финансирую это шоу. Я стоял у входа, продавал билеты и пять минут назад услышал непонятный шум. Но я был занят сбором входной платы и не мог отойти и выяснить, в чем дело. Так что же тут произошло, а? Где китайцы и животные? А?
Я горько рассмеялся:
- Теперь все ясно. Майк понадобился Ли Юну для этих гнусных поединков. Он приметил возможность разжиться полестней баксов и заодно устроить представление. Он надул Трепача, и...
- Идите и разыщите Ли Юна, - перебил меня Уэллс, откусывая кончик сигары. - Публика уже с ума сходит, а это сплошь портовые головорезы. Поторопитесь, и я дам вам поддоллара....
И тут я обезумел. Все накопившееся во мне горе и ярость вырвались наружу как расплавленная лава из вулкана. Я издал дикий вопль и взялся за дело.
