В Якутске Сарычев узнал, что здешние обыватели и чиновники в Охотск зимой не ездят. Они предупреждали, что путешественник может бесследно сгинуть среди бескрайних глубоких снегов в краю, где сотни верст не встретишь человека. Все советовали дождаться весны и плыть на судне по рекам.
Однако Сарычев решил во что бы то ни стало добраться до Охотска по зимнему пути. Трудности и опасности его не пугали. Он сшил себе теплую одежду по местному образцу и, взяв двухмесячный запас провианта, пустился в путь верхом на лошади в сопровождении казака-переводчика и якутов-проводников.
Первые две недели ехали населенными местами. Ночевали в якутских юртах. На почтовых станциях меняли лошадей. Затем пришлось идти через необжитые края. Сначала пробирались по долине реки Хандуга, где леса перемежались болотами. По словам Сарычева, следы дороги давно исчезли, и проводники вели лошадей по им одним приметным местам. Пройдя сто шестьдесят верст по берегам Хандуги, свернули в занесенную глубокими снегами безлесную долину, лежавшую между гор. Лошади и люди шли вперед с превеликим трудом. "Якуты, — записал Сырачев в дневнике, — место это называют чистым и стараются в один день засветло его переехать, опасаясь, чтоб не застигла вьюга: в таком случае может приезжих совсем занести снегом. Сказывают, что много бывало таких примеров, и что здесь погибали от того не только лошади, но и люди".
Смелому путешественнику повезло. Весь день стояла солнечная тихая погода. Все были счастливы, что благополучно миновали это гиблое место.
После долгого перехода по пустынной местности встретили юрту на берегу реки Кюнкуй. Здесь жил бедный якут, который не имел какого-либо скота. Пропитание своей семье он добывал рыбной ловлей и охотой на куропаток, которые водились в этих местах в великом множестве. Юрта оказалась очень тесной, так что ночевать пришлось на снегу. Отсюда всего семьдесят верст оставалось до ближайшего селения на Оймяконе.
На следующее утро Сарычев на рассвете поднял своих спутников, чтобы к вечеру добраться до якутского становища и хотя бы одну ночь переночевать в людском жилище. "Наше путешествие, — записал он в своем дневнике, — становилось уже несносно. Каждый день от утра до вечера должно было сидеть на лошади, а ночи проводить в лесу, зарывшись в снегу".
Позади осталось одиннадцать таких бесприютных ночлегов, когда приходилось спать одетым, не говоря уж о перемене белья. Хотелось хоть немного отдохнуть, побыть в тепле. И вот наконец настал вечер не у костра в лесу, а под защитой юрты, где впервые за много дней удалось высушить задубевшее от морозов и влаги платье. Сарычев надеялся заменить здесь лошадей, так как те, на которых он выехал от берегов Алдана, за 12 суток необыкновенно исхудали от нехватки корма. Они питались поблекшей сухой травой, которую добывали копытами из-под снега. Порой же и такой травы не удавалось отыскать, и тогда голодные животные продолжали нести людей и их вьюки. По словам Сарычева, за 12 дней несчастные едва ли имели столько корму, сколько в иных местах их собратья получают в одни сутки. Однако в селении не оказалось свободных лошадей. Местные жители сообщили, что получить их можно у местного якутского князька, который живет в сорока верстах от здешних мест.
