Ментальный «бум!», прозвучавший в момент лопания шариков, спровоцировал усиление агрессии алабая. Любой пес прекрасно чувствует человеческий страх. А если учесть, что это был не любой пес, а пес, которого с щенячьего возраста учили улавливать эмоции хозяина, то и реакция его на трусливую гниль мордоворотов была не совсем адекватна. Кириллу, успевшему добежать до своего питомца, с трудом удавалось сдерживать гору тугих мышц.
— Тихо, Тимка, тихо, — еле слышно прошептал он на ухо псу. — Не стоит туда соваться. У этих скотов оружие, и поверь, оно сейчас направлено в сторону входа. Это и ежу понятно, а уж тебе, гиганту не только тела, но и мысли, должно быть понятно вдвойне. Давай, порычи еще немного, да погромче, посвирепей, а потом, когда дам команду, замолчишь. И мы подождем реакции двух трусливых тварей. Надеюсь, они высунутся, чтобы проверить, что это было. Но в любом случае им пока не до развлечений, и они оставят мальчишку в покое. Рычи, дружище, рычи.
И алабай рычал. Он словно ругался, высказывая все, что думает о двуногих самцах рода человеческого, способных не только обидеть детеныша, но и глумиться над беззащитным малышом! Да ни один зверь не позволит такого! Рвать уродов, р‑р‑рвать, р‑р‑рвать!
— Все, хватит, — Кирилл обнял пса за шею и успокаивающе погладил по голове. — Теперь — полная тишина. Мы с тобой спрячемся вон за тот выступ и подождем, как и собирались.
Алабай еще пару раз глухо клокотнул, а потом отправился вместе с хозяином в засаду, сжатой до упора пружиной замерев у его ног.
И тягучей, липкой струей столярного клея потянулось время. Секунды вязкими каплями падали на землю, образуя лужицы минут. Натянутые до предела нити ожидания грозились вот‑вот лопнуть, и тогда Кирилл не только не смог бы удержать пса, но и сам бы с ревом ломанулся следом.
Прекрасно осознавая, что бежит на пули.
Но, к счастью, у братишек, затаившихся внутри дота, с выдержкой дела обстояли гораздо хуже, чем, к примеру, с выпивкой. Распространяя миазмы страха, они просидели в норе не больше пяти минут. А потом неизвестность начала разъедать и без того пожеванную циррозом печень упырей, и они решили выяснить все же, что там, снаружи.
И — хвала их трусливости — использовать в качестве отвлекающего фактора своего пленника.
Видимо, какой‑то коридор в доте все же был, потому что послышавшиеся вдруг голоса звучали немного приглушенно:
— Витек, а может, не надо пацана впутывать? Вдруг зверюга еще там и загрызет парнишку? А потом Зотов загрызет нас.
