Мила смяла в пепельнице почти целую сигарету и снова вздохнула:
— А я думаю, что многое можно было бы написать по-другому. Добавить поэзии, ведь об екатерининском веке столько всего написано. А у меня документы и диалоги. Наверное, нормальным людям это будет скучно…
Я воззрилась на нее с неподдельным изумлением. Интересно, что она имеет в виду, когда говорит о «нормальных людях»? Если то же, что и я, например, то поэзия тут ни с какого боку не проходит.
— Не уверена, — сказала я. — Нормальные люди как раз поэзию не жалуют. Возьми Андрея. Или Павла.
Ответом мне послужил глубокий вздох и затянувшаяся пауза. После чего Мила так же невесело произнесла:
— И вообще я не думаю, что взялась за свое дело. Женщина-писательница…
Я подскочила как ужаленная. Мила случайно наступила мне на больную мозоль. Скептическое отношение мужчин к женскому творчеству вообще и интеллекту в частности я еще как-то могу стерпеть. Привыкла. Но когда такую же ахинею несет женщина, причем женщина безусловно талантливая… Воля ваша, тут никакой выдержки не хватит.
— Ты еще Ахматову вспомни, — ехидно посоветовала я. — Та тоже любила такие пассажи. Насчет женщин.
— То есть? — заинтересовалась Мила.
— А то и есть. Вспомни ее замечательное четверостишие: «Могла ли Биче, словно Дант, творить или Лаура жар любви восславить? Я научила женщин говорить, но, Боже, как их замолчать заставить?»
Мила улыбнулась:
— Оказывается, ты интересуешься поэзией?
— А ты думала — только детективами? — разозлилась я. — Представь себе, даже сама когда-то стихи писала. Если бы за это деньги платили, по сей день бы рифмовала с утра до вечера.
— Вот и для тебя все сводится к деньгам, — печально заметила Мила. — А я бы так хотела иногда посидеть до утра, почитать стихи, послушать, как их читают мне… Просто так. Поговорить…
У меня в голове смутно забрезжила догадка, но Мила не дала мне додумать до конца и поднесла пальцы к вискам:
— Извини, у меня так разболелась голова… — Я молча сняла часы и кольцо и встала у Милочки за спиной. К числу моих немногочисленных достоинств относится способность снимать боль: в голове, в шее, в спине. Когда-то знакомый экстрасенс научил меня делать пассы над головой страждущих и тем самым избавлять их от страданий. Пару раз мне действительно удалось снять приступ радикулита и высокое давление. Откуда-то у меня появились навыки мануальной терапии. Единственный человек, которому я не могу помочь, — это Галка. Она же, кстати, утверждает, что никакой я не мануальный терапевт, а обыкновенная шарлатанка. Но ведь другим помогает!
