— Остынь, — посоветовал Павел. — Через пару дней пойдем работать, будешь такие загадки разгадывать непрерывно. Побереги силы.
Из их разговора я половины не поняла, поэтому, естественно, полезла с вопросами:
— Что еще за крыша? При чем тут это?
— А еще была когда-то лично знакома со шпионом, — не упустил возможности поддеть меня Андрей. — Крыша — это… крыша. Лучше скажи, как там с едой? Может, помочь надо?
— Намек поняла, — отозвалась я. — Через полчаса все будет готово. Да и Мила, наверное, там, на кухне, уже одна соскучилась. Пойду включусь в процесс. А вы тут разберитесь со столом…
На самом деле это было самой трудной частью работы. Теоретически стол в комнате раскладывался, но на практике делать это категорически отказывался. Задумано все было чрезвычайно элегантно: небольшой круглый стол типа журнального, но чуть-чуть повыше, который легким движением руки превращался в овальный обеденный. Беда заключалась в том, что сработан этот уникум был в начале века и за свою долгую жизнь испытал множество всяких злоключений. Дерево то рассыхалось, то разбухало, то трескалось, то покрывалось пятнами неизвестного происхождения. Чтобы укротить стол, требовалось немало терпения и изобретательности. Но расстаться с ним было выше моих сил: он входил в коллекцию детских воспоминаний, да и приятно было эдак небрежно обронить в разговоре:
— Что вы хотите — карельская береза. Почти антиквариат.
Так что я оставила мужчин сражаться с «почти антиквариатом», а сама отправилась на кухню, где Мила, по моим представлениям, должна была закончить приготовление салата. Но меня ожидал сюрприз: нетронутые овощи лежали на кухонном столе, а Мила сидела над ними в позе скорбящей Мадонны и крайне неумело пыталась курить где-то добытую сигарету.
— Прекрати, — материнским тоном сказала я, отбирая у нее табачную палочку. — Курящая женщина, да будет тебе известно, все равно что падшая. Мужчины не любят, когда от дамы несет табаком, как от унтер-офицера.
— Но ты же куришь, — рассеянно отозвалась Мила.
Скрупулезно подмечено. Курю. Но другим тем не менее не советую, потому что привыкнуть к этой гадости — легче легкого, а вот избавиться от вредной привычки — мягко говоря, затруднительно.
— А ты не бери с меня дурных примеров, — посоветовала я. — Бери хорошие. И вообще с чего ты вдруг схватилась за сигарету?
— Да так… — неопределенно протянула Мила. — Я, кажется, закончила книгу.
— Так это же здорово! — восхитилась я. — Я бы колесом от радости ходила. Десять лет труда, это ведь не жук начихал на скатерть.
