— В самом деле? — пытливо поинтересовался Маннихон. — Что же это такое, по вашему мнению?
Тагека Ки и Крокетт обменялись многозначительными взглядами — прирожденные, ведущие футболисты первой лиги, с сожалением и пониманием взирающие на безнадежного середнячка, когда тот входит с поля в раздевалку.
— Я пока еще не совсем уверен, партнер — спокойно ответил Тагека Ки. — Убежден только в одном: что бы это ни было, это нечто новое. А мы ведь живем в такой век, когда любой новинки вполне достаточно. Вспомнил о хула-хуп, вольфрамит, стереоскопические линзы для трехформатных фильмов, — на этих изобретениях сделаны целые состояния, причем всего за какие-то считанные месяцы.
Маннихон вдруг тяжело задышал. Тагека сбросил фартук — под ним оказалась пестрая гавайская рубашка.
— Вот мои предварительные выводы, — оживился он. — Смесь какой-то нетоксичной субстанции — назовем ее для удобства «Флоксо» — с другой, известной нетоксичной субстанцией, под названием диоксотетрамеркфеноферроген-14, сразу демонстрирует нам химическое сродство с пигментным материалом восемнадцати желтых мышей и одного серебряного карася.
— Девятнадцати, — уточнил Маннихон, вспомнив первую желтую мышь, которую подверг реанимации.
— Восемнадцати, — упрямо повторил Тагека. — Я не доверяю словам других, это не мой стиль работы.
— Извините, — пробормотал пристыженный Маннихон.
— Проведенный анализ клеток, — продолжал Тагека, — и других органов заставляет сделать вывод, что каким-то пока еще неизвестным нам способом раствор соединяется в этих клетках с пигментным материалом, — химическую формулу такого соединения я пока еще не вывел и посему не стану отвлекать напрасно вашего внимания. В результате получается новое вещество, формулу которого тоже еще предстоит вывести и уточнить, и это новое вещество с огромной скоростью и, скажем, яростью воздействует на симпатическую нервную систему подопытных существ, что происходит почти незамедлительно к прекращению ее функционирования, с последующей остановкой дыхания, сердцебиения и параличом двигательной системы. — Он налил себе второй фужер шерри-бренди. — Скажите, партнер, отчего у вас такие красные глаза?
— Видите ли, я привык к восьмичасовому сну по ночам.
— Придется сократить, — перебил его Тагека, — мне лично достаточно и одного.
— Постараюсь, сэр, — робко пообещал Маннихон.
— Какое практическое применение может найти столь интересное воздействие нашего раствора на органические пигменты, мне неизвестно, это не моя епархия, — бесстрастно признал Тагека, — я ведь только патологоанатом. Но тем не менее уверен, что некого блестящего молодого человека может возникнуть полезное предложение. В чертогах науки все имеет свою пользу. В конце концов, супруги Кюри открыли свойства радия только потому, что оставили по забывчивости ключ в темной комнате рядом с кусочком обогащенного уранита и в результате была сделана фотография ключа. В конце концов, никто из нас не проявляет никакого интереса к фотографированию ключей, не так ли, партнер? — И неожиданно хихикнул.
