— Моя мама живет в Давенпорте, штат Айова.
— Ну у вас наверняка есть родственники в нашем городе! — Бишоп поднес цыпленка поближе к носу, понюхал его и, расправив маленькие крылышки, принялся внимательно их изучать. — Примут вас с распростертыми объятиями! Цыпленок высшего качества, гарантия компании «Плимут рок». Демонстрирует таких цыплят и прочую домашнюю птицу на выставках, организует их по всей Америке, от одного побережья до другого. Всего шестьдесят центов, мистер Эндерс! — Бишоп радостно улыбался, уверенный, что уговорил клиента. — Ну что такое в наше время шестьдесят центов? Я не введу вас в большие расходы.
Эндерс покачал головой.
— У меня, к сожалению, нет родственников в вашем городе. Благодарю вас, мистер Бишоп, но я не могу принять ваш сюрприз.
Настроение у Бишопа сразу резко упало; он смерил Эндерса холодным, враждебным взглядом, недоуменно пожал плечами.
— Послушайте, я ведь мог бы уже раз пять продать его, — продолжал он уговаривать, — но придержал специально для вас. Вы только посмотрите, какой вы бледный! К тому же я питаю к вам особую симпатию. — И, держа цыпленка, гарантия компании «Плимут рок», за горло, с печальным видом вернулся в кабинет.
— Ну, — громко объявил Эндерс, прямо глядя на Берту Зелинка, — думаю, мне придется остановиться здесь на ночь.
— Не потребуется ли подружка? — равнодушно осведомилась Жозефина, и в голосе ее чувствовался отзвук надежды, что витала для нее весь вечер в этом холле.
— Нет, благодарю вас, — смутился Эндерс, опасаясь, как бы в эту минуту мисс Зелинка не обратила на него внимания.
— Вы, несомненно, большой дамский угодник, — вещала Жозефина своим скрипучим голосом на весь холл. — Разве вы не знаете, что можете сойти с ума, если долго будете без женщины? Вы здесь уже две недели — и ни одной женщины за все время! Это очень серьезная проблема и в тюрьме Синг-Синг: заключенные подолгу не имеют женщин и просто на стену лезут.
Эндерс с тревогой смотрел на мисс Зелинка: ему совсем не хотелось, чтобы девушка, похожая на Грету Гарбо, слышала, какой разговор ведет с ним Жозефина.
— Спокойной ночи! — Он пошел по коридору, мимо мисс Зелинка, в свой номер, на первом этаже, у вентиляционного колодца, — три доллара в неделю.
С большим сожалением оглянулся: лишь ноги мисс Зелинка теперь видны, — выделяясь на фоне грязного, мрачного холла, обещают счастливцу романтическое времяпрепровождение и благоухание цветов… Грустно открыл он дверь, вошел в номер, снял шляпу и пальто и рухнул на кровать.
