Что же это за связь? В первую очередь, мы должны связать себя с самими собой, потому что даже внутри мы раздроблены. После этого мы привязываем себя к окружающим, а затем – ко всем вещам – одушевленным и неодушевленным. Мы привязываем остальных к остальным. Мы ответственны за все, что не связывается друг с другом. Большую часть времени нам приходится привязывать себя к своим соседям, к партнерам, к работе, к детям или друзьям, затем мы привязываем себя к Шри-Ланке, к Мексике, ко всем вещам в нашем мире и всей Вселенной.
Все это звучит прекрасно! Но, в действительности, мы не слишком часто видим жизнь в подобном свете. И истинная религиозная практик а заставляет снова увидеть то, что есть, – фундаментальное единство всех вещей, снова увидеть наше истинное лицо. Практика убирает барьеры и позволяет видеть их природу.
Меня часто спрашивают: «Если это фундаментальное единство реально, то почему же его так редко видно?» Это происходит вовсе не от недостатка научной информации. Я знаю многих физиков, которые обладают обширными интеллектуальными знаниями, однако их отношения с жизнью вовсе не отражают осознания.
Основная причина того, что существуют барьеры, что мы не способны видеть то, что есть, – это страх перед кажущейся болью, которую нам может принести нечто, отдельное от нас. Нужно ли говорить, что наше физическое существо нуждается в защите, иначе оно не могло бы функционировать. Например, если мы проводим пикник на железнодорожных путях, по которым движется поезд, то совсем не помешает вовремя убраться оттуда. Нужно избегать физических повреждений и лечиться, если это необходимо. Однако существует огромная путаница между подобной болью и иной, менее осознаваемой, кажущейся болью. «Мой любимый покинул меня, мне больно быть одинокой». «Я никогда не найду работу». «Окружающие люди ничтожны». Все это кажется нам источником боли. Мы часто ощущаем боль, которую причиняют другие.
Если мы вспомним всю свою жизнь, то сможем составить список людей и событий, причинивших нам боль. У каждого есть подобный список. Этот список формирует наши взгляды на жизнь. Мы приобретаем привычку избегать, судить обо всем, чего боимся.
Наши врожденные способности развиваются в направлении бегства, жалоб, состояния жертвы или желания организовать вещи так, чтобы контролировать их. Истинная жизнь, фундаментальное единство проходят мимо. Довольно грустно, что многие умирают, так и не пожив. Они слишком одержимы стремлением избежать боли. Мы знаем лишь одно: если нечто принесло боль, его нужно избегать. Подобный механизм бегства действует практически бесконечно.
