И мы переходим ко второй стадии: «В эгоизме нет смысла. Тогда я стану альтруистом». Многие религиозные практики (к сожалению, и некоторые дзен-практики тоже) приближаются к альтруизму. Мы видим свою посредственность и злость и решаем пуститься в погоню за новым желанием – желанием быть добрым, хорошим, терпеливым. Вместе с этим желанием приходит чувство вины. Когда не удается быть такими, как должно, мы чувствуем себя виноватыми. Мы все еще пытаемся быть не собой, а кем-то другим. Мы стараемся измениться. Но мы не соответствуем идеалам, и из чувства вины вырастает подавленность. Во время практики мы качаемся из стороны в сторону. Мы видим, что ничтожны, жадны, жестоки, эгоистичны, амбициозны, и приобретаем новое стремление стать альтруистом. «У меня не должно возникать таких мыслей. Я сижу уже довольно долго, почему я все еще жаден и ничтожен? Я должен стать лучше». Мы все делаем это. Множество религиозных практик ошибочно пытаются производить «здоровых» личностей, которые не могут думать и поступать плохо. Некоторые дзен-центры тоже попадаются на эту удочку. Это приводит к высокомерию и уверенности в собственной непогрешимости. Если вы делаете все правильно, то как же быть с остальными, кто не знает истины? Многие спрашивают меня: «Наш сесин начинается в 3:00. А когда начинается ваш? В 4:15? О…» Таким образом, вторая стадия заключает в себе много высокомерия. Чувство вины подразумевает высокомерие. Я не говорю, что высокомерие – это плохо. Просто мы такие, когда не видим.
И все-таки мы прилагаем невероятные усилия, чтобы быть хорошими. Я слышала, как люди говорят: «Я возвращался с сесина, и кто-то обогнал меня на автостраде. И что бы вы думали, я страшно разозлился. Наверное, я никчемный студент…» Все мы поступаем так же. Обратите внимание, желания – особенно, желание вести себя определенным образом – сосредоточены на эго и страхе. «Если бы я достиг совершенства, осознания или просветления, я бы разобрался со своими страхами». Заметили ли вы здесь желание? Это желание уйти от себя настоящего навстречу идеалу. Некоторых не беспокоит просветление, но они могут думать: «Я не должен кричать на своего супруга». Конечно, вы не должны кричать на своего супруга. Но все попытки стать человеком, который не кричит на своего супруга, лишь усиливают напряжение.
Бегство от эгоизма и жадности, и попытки стать альтруистом похожи на замену однообразных и уродливых картин в комнате на красивые и дорогие. Однако если эта комната – тюремная камера, то, изменив декорации, вы не станете свободным, вы останетесь пленником. Замена жадности, злости, невежества идеалами щедрости, доброты и мудрости, возможно, изменит декорации, но не принесет свободы.
