- Во всяком случае, - сказала она с издевкой, - эта твоя банка золота никакого отношения к делу не имеет.
- Не знаю, откуда у тебя такая уверенность, - молвил Тео.
В этом году они все были слишком заняты переездом, не до открыток им было, и жестянка с сусальным золотом лежала у Тео в его ящике с игрушками. Когда появился старик Роуленд, Тео первым делом вспомнил про жестянку и сразу же, потный от страха, бросился наверх схватить ее и спрятать. Теперь жестянка была надежно зарыта, его страх рассеялся, как дурной сон при свете утра. Даже приятно, что он вот так быстро и решительно все проделал, - а теперь вдруг признать, что в этом не было никакой нужды? И он сказал, споря с ней и с самим собою:
- Но в таком случае с чего бы отцу уезжать, если он не чувствовал себя хоть в ч е м - т о виноватым?
- Но ты же сказал, - напомнила Полл, - что ему самому хотелось в Америку. Приключений ему хотелось, ты сам сказал.
- Я помню, что я сказал. И, думаю, не ошибся. Я тоже не хотел бы всю жизнь проторчать на одном месте. Но разве этого достаточно, чтобы вот так бросить все дела? Нет, этого все-таки н е д о с т а т о ч н о.
Тео изо всех сил старался прояснить для себя собственные соображения. Но не сумел, сдался:
- С л у ш а т ь надо было! - сказал он сестре.
Она показала ему нос:
- А подслушивать нехорошо!
- А как еще узнать, что там происходит? Не будем придираться. Сама знаешь, взрослые, если что и расскажут нам, то меньше половины - только то, что, по их мнению, нам положено. А уж с n р а ш и в а т ь их и вовсе без толку. К примеру, можно бы расспросить маму, но это ее только расстроит - напомнит про отца. Лили и Джордж знают не больше нас, а если и знают, то не скажут. Тетя Сара сделает вид, что не слышала вопроса, а тетя Гарри...
- Замолчи! - перебила его Полл. - А может, папа вернется? Это единственное, что меня волнует.
Тео глянул на сестру и увидел, что уголки ее рта опустились, - значит, она затосковала или, вернее, впала в такое ослиное настроение, от которого у нее в школе начинались сплошные неприятности: даже самые хорошие люди тогда ругали ее за упрямство и своеволие. Словом, он почувствовал, что ей уже надоел этот разговор и все эти дела, которых они не в состоянии понять, а если настаивать, она, чего доброго, и рассвирепеть может.
Тео проговорил быстро:
- Ну конечно, он вернется! А если ты сейчас подумала про то, что сказала эта жуткая женщина, так ты не думай: что она может про это знать? Эта убогая букашка Багг!
