Голос Фредерики можно было смело сравнить с бритвой.
Черты лица лорда Сибрука мгновенно разгладились, а она поняла, что его тон истолковала неправильно.
– Ах да, совершенно верно! – заметил он. – Я разве против? Пусть себе разгуливает по садовым лужайкам, только если вопить не будет. Представьте, я никак не мог предположить, что помимо мышей у вас, Черри, есть такой экзотический питомец.
В его взгляде, как ни удивительно, одновременно отражались недоумение и призыв разрешить его сомнения.
Задержав дыхание, Фредерика уже готова была во всем признаться.
Он, уловив ее растерянность и нерешительность, не отводил умоляющих глаз.
Но она вовремя вспомнила о том, что рядом Кристабель.
– У меня, милорд, есть еще и ангорские козочки, – прервала Фредерика затянувшуюся паузу. – Правда, сейчас они далеко от Лондона.
– Тогда будем считать, что мне необыкновенно повезло!
Хотя и тембр его голоса, и тон располагали к разговору, выражение лица говорило о том, что он потерял всякую надежду вызвать ее на откровенность. Они по-прежнему смотрели друг другу в глаза, и Фредерика видела, что он раздосадован, и понимала почему. Надо, просто необходимо немедленно рассказать ему обо всем!
–Дядя Гейвин, хочешь погладить Фанфару? – спросила Кристабель, нарушив этим вопросом затянувшееся красноречивое молчание.
– Чуть позже, Кристабель! Договорились? А вот если мисс Черристоун выкроит часок-другой на одно важное дело – почитает вместе с мистером Трентом кое-какие умные книги, будет просто замечательно, – сказал лорд Сибрук с интонацией более чем официальной, – а в это время Ральф… – он кивнул в сторону русоголового парня, как раз входившего в сад через калитку, ведущую на конюшню, – приглядит за тобой и твоим новым другом.
Ральф дважды в неделю, по утрам, выполнял обязанности садовника. Увидав павлина, он об мер, но, услышав свое имя, расплылся в улыбке и, откинув прядь волос со лба, с готовностью произнес:
– Рад услужить вашей светлости! Глаз с них не спущу, все равно что ястреб.
– Отлично! Не сомневаюсь, что моя племянница остается под надежной охраной, – отчеканил граф.
В глазах парня вспыхнули искорки, как обычно бывает, когда ахают от удивления, конечно, не вслух, а про себя.
Фредерика отметила это и поняла, что лорд Сибрук преднамеренно произнес тщательно продуманную фразу. Теперь уж непременно к вечеру весь Лондон будет знать, что Кристабель – его племянница! А злобствующий мистер Кумбес прослывет сплетником. Она отдала груму пакетик с крупой и последовала за графом.
