Она сидела, потная и запыхавшаяся, но все равно решительная и неуступчивая. Вебер рассмеялся — а что ему еще оставалось?
— Это ваше последнее слово? — спросил он.
— Да, дорогой начальник. Это значит, что я не дам вам капитулировать.
Вебер погасил сигарету.
— Виктория, вы прекрасный товарищ!
Она тряхнула головой.
— Что за выражения! Я могла бы быть вашей матерью, если учитывать степень зрелости…
— Тогда что дальше, мамочка?
— Пока оставим в стороне тот факт, что нам придется поискать новые выгодные дела, — осторожно начала она. — Можно кое-что получить с того жениха, у которого сбежала невеста…
— Глупости, — буркнул он.
— …чтобы вы и впредь могли заниматься делом Анны, — закончила она, не моргнув глазом.
— Но это дело не для нас! Вы этого еще не поняли? Виктория взяла в руки газету, на которую уже обращала его внимание, и подала через стол.
— В чем дело? — спросил Вебер.
— Газета кантона Ваадт, — ответила Виктория, подражая голосу учителя, который твердил на поляне: «Кантон Нойенбург на юге граничит с кантоном Ваадт…»
Вебера сковало зловещее предчувствие. Не сводя с Виктории глаз, он схватил газету.
— Не так просто было ее раздобыть, — заметила она. Он удивленно уставился в газету.
— Но ведь тут по-французски, — заявил он обиженным тоном.
Виктория кивнула.
— На таком языке там говорят.
Вебер французским не владел, и Виктория прекрасно это знала. Вернув ей газету, он велел командным тоном:
— Прошу прочитать, и поживее! Виктория развернула газету.
— «Вчера утром у подножья горы Обер найдены останки женщины лет двадцати. До настоящего времени не удалось идентифицировать тело, упавшее с высоты около трехсот метров и в результате совершенно изуродованное. У погибшей не оказалось никаких документов. Единственной возможной приметой стало обручальное кольцо на пальце левой руки. Полиция кантона в настоящее время пытается отыскать в окрестностях следы женщины, которую можно было бы отождествить с погибшей».
Свернув газету, Виктория посмотрела на Вебера, потом сказала:
— До горы Обер от Невшателя примерно тридцать километров.
— А в наших газетах? — с трудом спросил Вебер.
— Ничего.
Теперь он снова ощутил, как в комнате душно. Закрыл глаза и стал массировать лоб. Сразу пропала радость, которую он испытал после объяснения со Штайнертом. Полное вины чувство понесенного поражения вернулось вновь.
— Ну я до этого парня доберусь, — рявкнул он.
— Если это в самом деле Анна, — осадила его Виктория. Он удивленно покосился на нее и протянул:
