— Вопрос личного свойства. Помнится, у вас были серьезные трения с председателем тогдашнего Госкомспорта Маратом Грамовьгм, вплоть до того что Марат Владимирович намеревался освободить вас от занимаемой должности. Но позднее все улеглось. Каким образом удалось погасить страсти?
— У Грамова наблюдалась страсть тасовать состав спортивного ведомства, сажать в кресла новых людей. Он действительно предлагал мне уйти, но я тогда уперся. Мол, нет решения коллегии, а потому остаюсь. Однажды дошло до курьеза. Сломал я как-то ногу и должен был ложиться в клинику на обследование. «Это саботаж», — отреагировал Марат Владимирович. Пришлось полтора месяца ходить на работу… в гипсе. А потом мы стали лучшими друзьями. Дня не проходило без общения. Тогда футбол и хоккей объединили в одно управление, которое я возглавил. Хоккейная сборная победила на зимней Олимпиаде в Калгари, а футбольная — на летней в Сеуле. Вот отсюда и любовь. Самым горьким воспоминанием для меня стал отборочный матч чемпионата Европы по футболу между сборными Португалии и СССР. До сих пор будто камень на сердце. Помните, арбитр назначил пенальти в ворота нашей команды, хотя соперник упал за пределами штрафной. Тот пропущенный мяч и решил судьбу путевки на финальный турнир.
— Эпизод как две капли воды похож на тот, что случился в финальном поединке сеульской Олимпиады СССР — Бразилия. На сей раз французский арбитр Бите подыграл нашей команде, назначив весьма сомнительный пенальти в ворота южноамериканцев. И словно не замечал как минимум дважды, что бразильцев откровенно валили в штрафной площади советской сборной. Говорят, столь пристрастное судейство не обошлось без вашего участия?
— Я возглавлял оргкомитет по проведению футбольного турнира, но прямого влияния на арбитра не оказывал. В принципе имел право объявиться даже в раздевалке судьи накануне матча, но никогда бы этого не сделал. Зачем «светиться» и тем самым дискредитировать себя? Меня ведь все знают. Переговоры в гостиницах или других явочных местах тоже исключались. За мной согласно правилам ФИФА по пятам следовали два телохранителя. Извините, в туалет лишний раз нельзя было отойти. Но довольно об этом. В нашем, российском футболе еще слишком много неотложных проблем, которые необходимо решать в самое ближайшее время…»
Любопытно, что еще месяцем раньше этого интервью, в марте 1992 года, я попросил Колоскова прокомментировать для «Российской газеты» нездоровую ситуацию, сложившуюся после создания двух идентичных друг другу организаций — ВАФ и РФС. И услышал тогда едва ли не примирительный монолог (на тот момент не до конца ясно было, какая федерация в конце концов будет проводить первый российский чемпионат).
