Батальон создавался в условиях строгой секретности, и Амин, отдавая некоторое время спустя приказ уничтожить арестованного Тараки, не ведал, что проигравший оппонент уже заложил под него мощную бомбу с часовым механизмом. Расчет Тараки был прост — пока его охраняет советский персонал, Амин от открытого нападения воздержится. Амин не посмеет сместить его, опасаясь негативной реакции в Кремле. Поступки Тараки не соответствуют широко распространенным легендам о его беспечности, добродушии и ограниченности. В действительности он был достаточно расчетливым, хитрым политиком и не упускал возможности столкнуть Амина с советскими представителями в Кабуле, сражаясь за власть. Не раскрывая своих замыслов, Тараки попросил Пузанова, тогдашнего советского посла в Афганистане, пригласить Амина в резиденцию «первого афганского марксиста» якобы с целью примирения. Гарантом искренности слов Тараки для Амина должно было послужить участие советского посла в предполагавшейся встрече. Пузанов, ничего не подозревая, помог генсеку заманить Амина в ловушку. Едва тот с охраной вступил во дворец Тараки, по нему был открыт шквальный огонь из автоматического оружия. Его охрана была почти вся перебита, но сам Амин скрылся. Тараки спешил разделаться со своим честолюбивым учеником. Он отважился на этот решительный шаг, не дожидаясь формируемого в Союзе батальона, ибо быстро меняющаяся в пользу Амина ситуация могла стоить ему жизни.
Чудом уцелевший и не потерявший присутствия духа, энергичный Амин без промедления, мобилизовав свои силы, окружил резиденцию Тараки и арестовал ее хозяина. На следующий день Пузанов, получив из Москвы инструкции, как ему действовать в столь непростой обстановке, вызвал к себе Амина. Их встреча, состоявшаяся утром 15 сентября 1979 года в советском посольстве, окончилась безрезультатно, так как Амин категорически отказался освободить Тараки.
Тем временем в Союзе по всем частям спецназначения велся отбор кандидатов для укомплектования создающегося батальона. Машина была запущена, и даже смещение Тараки со всех постов не смогло остановить ее ход. Разумеется, военнослужащим, отобранным не только из частей спецназа, но и из ВДВ, никто не объяснял характер их будущей миссии. Им даже не назвали страну, в которой придется нести службу. И лишь по некоторым деталям самого процесса формирования части можно было догадаться о том, что их отправят куда-то на юг. Ни сами кандидаты, ни те, кто отбирал их и отдавал приказ о создании батальона, не ведали, какую роль сыграет это подразделение 27 декабря 1979 года.
