И на вражьей земле мы врага разгромим. Книга 2, ч. 2: Зимняя война | страница 21



– Разрешите доложить, товарищ комдив! – вытянулся перед Парсеговым начарт дивизии полковник Иванов.

– Докладывайте!

– Плацдарм хорошо пристрелян финнами! Видимо, еще летом. Поэтому перед тем, как выводить дивизион на плацдарм, считаю необходимым подавить вражескую береговую батарею.

– Что за батарея? – нахмурился Парсегов.

– Несколько крупнокалиберных орудий, расположенных в устье Тайпален-йоки. Примерно вот в этом районе, – ткнул пальцем в карту полковник.

– У вас здесь целых три полка! Пятьдесят восемь крупнокалиберных орудий! – сверкнул глазами Парсегов. – Почему эта батарея до сих пор не уничтожена!

– Данные звуковой разведки не позволяют точно установить направление и дальность до батареи, товарищ комдив, – вытянулся руки по швам Иванов. – А визуально корректировать стрельбу затруднительно из-за рельефа местности.

– А с воздуха? В ваше распоряжение был передан аэростатный взвод! Почему не корректируете огонь с аэростата?

– Скорость ветра не позволяла поднять аэростат, товарищ комдив, – развел руками Иванов. – По инструкции не положено поднимать при порывах свыше семи метров в секунду. А у нас тут…

– А у нас тут – война! – отрезал начальник артиллерии армии. – Приказываю! Немедленно! Организовать корректировку с аэростата!.. А вы, капитан, – повернулся он к Мальцеву. – Подготовьте орудия к стрельбе и направьте корректировщика к воздухоплавателям! Выполняйте!

– Есть! – капитан козырнул, четко по уставу повернулся налево-кругом и строевым шагом убыл из блиндажа.

– Даю вам сутки, полковник! И ни часом больше! – прищурился Парсегов. – Завтра дивизион должен приступить к уничтожению ДОТов на плацдарме!..

Аэростат артиллерийского наблюдения АН-540 состоял из наполненной водородом оболочки, изготовленной из двухслойной прорезиненной материи с алюминированным покрытием, такелажа и сплетенной из ивовых прутьев гондолы для двух наблюдателей. Поднимался и опускался аэростат с помощью ручной лебедки, установленной на бронеавтомобиле. А связь с землей поддерживалась по телефону.

В полдень огромный трехперый баллон с подвешенной к нему на длинных тросах крошечной кабинкой медленно, почти торжественно, всплыл и, слегка покачиваясь, замер под низкими лохматыми облаками. Впрочем, это только с земли казалось, что он покачивается слегка. На самом деле, гондолу мотало из стороны в сторону, словно утлую лодочку в открытом море.

Болтанка на привязных аэростатах (в отличие от пилотируемых) была довольно сильной даже в тихую погоду, являясь неустранимым недостатком конструкции. Но дело было не в том, что качка мешала вести наблюдение. А в том, что она вызывала жестокие приступы морской болезни у экипажа.