Койот и Липучка приземляются рядом, взметая фонтаны снега. Лица их разрезаны широкими улыбками.
Что до Ионии, то для него каждый спуск означает одно и то же. Он чувствует себя частью великого вектора. Шесть линий падают чередой, летя друг на друга. Затем чувство полета пропадает, и наступает великая тишина, тишина, заполняющая небо до уходящего в бесконечность горизонта.
Потом все кончается, и они уходят, неторопливо прокладывая лыжню в снежной целине. Все заливает настоящий шквал света, теперь можно оставить в прошлом все, что надо было забыть. Вскоре они скрываются из виду, и никто из них не заметил фотографа, затаившегося в рощице на южном склоне трассы. Аппарат быстро падает в рюкзак. Следы фотографа вьются по спуску, и вскоре этот человек тоже исчезает из виду.
Снаружи висит синий неоновый сигнал. «БАР» — надпись состоит из похожих на старые костыли, палок. Правда, это заведение могло бы называться как угодно по-другому, Койот все равно бы никогда этого не узнал. Снегопад начался несколько часов назад, а теперь все вокруг превратилось в сплошную белесую круговерть. Койот как раз подвозил Габриаля и Липучку к их машине, когда ветер окрасил вселенную в непроницаемый белый цвет, поэтому Койот поехал к первой попавшейся вещи, которую он смог разглядеть, и эта вещь оказалась синей неоновой вывеской бара.
Внутри было не больше десятка человек, когда они вошли, а после них явился еще один посетитель. Этот рослый мужчина, пребывавший в отвратительном настроении, присел в углу со своей кружкой пива. Человек был просто вне себя, он сбился с дороги и застрял, провалившись в присыпанную снегом канаву. Но барменша, успокаивая его, говорит, что это не беда, в сотне футов отсюда есть мотель, где можно переспать ночку, а в случае чего можно заночевать и здесь, на полу или на бильярдном столе. Она работает здесь уже несколько зим. Где-то у нее завалялось несколько одеял. Что поделаешь, мы в Колорадо, и это не первая пурга, которую мы переживаем.
Липучка играет в пул, зажав в зубах сигарету с марихуаной, он передает ее другим, какого черта — пусть курят, закрутка так толста, что ее хватит на всю метель, да и на все следующее тысячелетие. Он проигрывал больше часа, но все, что касается денег, мало его трогает. Он вообще играет только потому, что ему нравится стук бильярдных шаров и их полет по зеленому сукну стола.
Габриаль и Койот пьют темный ром с лимоном. Койот выводит песенку на губной гармонике, какие-то марихуанщики рассчитываются, и Габриаль получает инструменты для аккомпанемента — пустую бутылку и старую ручку — вместо барабана и палочек.
