Британский фрегат проходил вблизи скал у бастиона Сан-Фелипе, и маркиз, провожая его взглядом, от всей души желал англичанам сесть на мель. С каким удовольствием увидел бы он, как качнутся мачты, когда корпус натолкнется на камни, как накренится и пойдет на дно корабль, как будут прыгать матросы в бушующее море. Но ничего этого не случилось, и фрегат уверенно прошел опасное место.
— Было бы еще лучше,— сказал священник,— получить золото и опубликовать письма. Выполнить волю Господа предательством не считается.
Громкое «бум» разнеслось над гладью залива, и собеседники, обернувшись, увидели вдалеке белое облачко дыма. Выстрелила одна из мортир, установленных французами в фортах на полуострове Трокадеро. В душе адмирала шевельнулась надежда, что стреляет она по фрегату, но нет, снаряд упал на городскую набережную, в полумиле к востоку. Дождавшись взрыва, он затянулся.
— Если мы опубликуем письма, кортесы обратятся против британцев. Золото подкрепит их решимость. И тогда мы сделаем предложение французам. Вы готовы разговаривать с ними?
— Готов, господин.
— Я, разумеется, дам вам рекомендательное письмо.— Свои предложения Парижу маркиз уже отправил.
Это оказалось не так уж трудно. О его отношении к англичанам знали многие, и французский агент в Кадисе сам вышел с ним на связь. Ответ императора был прост: проведите через кортесы нужное решение, и испанский король, находящийся во Франции на положении пленника, вернется в страну. Франция заключит мир, и Испания будет свободна. Взамен французы требовали немногого: права провести войска по испанским дорогам, чтобы завершить завоевание Португалии и сбросить в море британскую армию лорда Уэлсли. В подтверждение своих добрых намерений французское командование распорядилось не трогать поместье Карденасов. Теперь Франция ждала, что адмирал сдержит слово, и кортесы выскажутся за разрыв союза с Британией.— К лету, святой отец.
— К лету?
— Да, все закончится к лету. Мы вернем нашего короля. Мы будем свободны.
— Под Богом.
— Под Богом,— согласился адмирал.— Найдите деньги, святой отец, и выставьте англичан дураками.
— Такова воля Всевышнего. И да будет так.
И пусть британцы катятся в ад.
Потом все было легко.
Неторопливые воды Гвадианы уносили лодку в ночь. Скрывшаяся за тонкой дымкой облаков луна посеребрила холмы и осветила широкую и длинную ленту реки, слегка подрагивавшую под тихим ветерком. Шарп лежал на дне лодки, бесчувственный, с разбитой, окровавленной и перевязанной головой, а бригадир сидел на корме с раненой ногой, держа руль, и размышлял, что ему делать. К рассвету они оказались между невысокими холмами без каких-либо признаков присутствия человека. На мелководье, у берега, застыли цапли.
