— В «Эль-Коррео де Кадис».— Отец Монсени назвал единственную газету, которая противостояла liberales.— Я опубликую одно письмо, и из него будет следовать, что англичане планируют захватить Кадис и превратить его во второй Гибралтар. Британцы будут все отрицать, но мы предъявим новое письмо с поддельной подписью.
— Одним отрицанием англичане не удовлетворятся.— Адмирал покачал головой.— Они убедят Регентство закрыть газету! — Регентством назывался совет, управлявший тем, что осталось от Испании, и получавший золото от Британии, а потому заинтересованный в том, чтобы не лишиться расположения и покровительства недавнего врага. Новая конституция означала приход к власти нового Регентства, возглавить которое мог бы адмирал Карденас.
— Регентство будет бессильно, если письмо не подписано,— сухо заметил священник.— Англичане не посмеют признать его подлинность. За нас работу сделают слухи. Через день весь Кадис будет знать, что письмо написал их посланник.
Автором злополучных писем и впрямь был британский посланник в Испании, изливший на бумагу страстные признания в любви. Одно из них даже содержало обещание жениться. Обещание, адресованное девушке, известной под именем Катерина Вероника Бласкес. Это была шлюха, пусть и дорогая, но все-таки шлюха.
— Владельца газеты зовут Нуньес, если не ошибаюсь? — поинтересовался адмирал.
— Да.
— И вы полагаете, он согласится опубликовать письма?
— Положение священника имеет свои преимущества. Тайна исповеди, конечно, священна, но есть ведь еще слухи. Священники разговаривают друг с другом, и мне известно о Нуньесе кое-что такое, что он предпочел бы утаить от мира. Он согласится.
— А если англичане попытаются уничтожить печатный станок?
— Пусть попробуют.— Отец Монсени пожал плечами.— Мне достаточно небольшой суммы, чтобы превратить здание в крепость, а ваши люди помогут ее защитить. Англичанам ничего не останется, как только выкупить письма. Уверен, они заплатят уже после появления первого. И заплатят щедро.
— Какие только глупости не совершают мужчины из-за женщин,— вздохнул адмирал. Он вынул из кармана длинную черную сигару, откусил кончик и повернулся к паре стоявших неподалеку мальчишек, которые, казалось, только и ждали этого момента. Каждый держал в руке толстую пеньковую веревку, один конец которой едва заметно тлел. Адмирал указал пальцем на одного из мальчишек, и тот, дважды хлестнув веревкой по земле, поднес разгоревшийся фитилек к кончику сигары. Прикурив, адмирал сделал жест следовавшим за ним людям, один из которых расплатился за оказанную услугу мелкой монетой.— Лучше всего было бы и получить золото, и сохранить письма.
