Асту я нашёл на берегу. Она сидела на огромном прибрежном камне, как-то по-мужски сгорбившись, положив руки на автомат, лежащий на коленях и, не отрываясь, смотрела на закат. Даже на шум шагов не обернулась. Я остановился рядом и вытащил сигарету:
– Это твоё любимое место здесь?
В ответ она приподняла узкие плечи, словно защищаясь от моих вопросов, ненужных слов и попыток утешить. Я знаю, что глупо, но ещё хуже стоять и смотреть на плачущую девушку, которой не в силах помочь…
– Да, – она еле заметно кивнула, – ещё маленькой сюда приходила. Когда прочитала сказку про Ассоль, тоже придумала себе принца, который однажды придёт за мной на красивом паруснике и увезёт в замок. Как всё глупо…
– Красиво здесь. Словно в фильме, был такой в моё время…
– Знаю, назывался «Долгая дорога в дюнах», любимый фильм моей… моей мамы. Она часто его смотрела и почему-то каждый раз плакала. Музыка там такая, настоящая… Зачем?
– Что зачем, Аста?
– Зачем было уничтожать этот мир?
– Его никто не уничтожил, просто он стал другим. Для людей, которые будут жить после нас, он будет привычным, а мы, кто сумел выжить в этой мясорубке – не более чем оклочья памяти.
– Значит, когда уйдём мы, закончится старый мир?
– Не знаю, может, и так…
– Они… Они все там?
– Да… Тебе отец письмо оставил, – я достал из набедренного кармана конверт и протянул ей. – Ты читай, отойду, не буду мешать…
Я отошёл метров на пятьдесят, чтобы над душой не стоять, и сел на песок. Сколько же я не был на взморье? Лет пять? Десять? Всё как-то не было времени, дела, дела…
Послышался звук подъезжающей машины, и через некоторое время на берег выехал Айвар. Осмотрел берег и молча уселся рядом.
– Завтра? – спросил я.
– Да, – кивнул Айвар, – место присмотрел, лопаты в сарае есть…
Переночевали прямо на пляже, в машине. Из плавника разложили костёр, поужинали и, привычно разделив ночь на дежурства, завалились спать. Утром похоронили Астиных родных. Прямо у них в саду, рядом с беседкой, где они любили собираться по вечерам. Из дома она ничего не взяла, кроме какой-то бронзовой фигурки и альбома с фотографиями. Мы, убрав тела, вообще в него не заходили; завтракали прямо на дворе, разложив пайки на капоте машины.
После всего отправились дальше, к центру посёлка, где, по словам Асты, был магазинчик, а рядом – небольшой старинный костёл. На площади перед магазином стояла машина. Эдакий «мародёрваген» – небольшой микроавтобус белого цвета, наполовину загруженный какими-то ящиками. Часть из них была с консервами, другая часть – с упаковками каких-то круп, мешок сахара и разная бытовая мелочь. На левом борту – вмятина и следы крови, словно кого-то головой били. Вот ведь – вокруг тихо, а не отпускает напряжение. Чувствую, что есть, есть рядом нежить! Пока мы вдвоём перебрасывали ящики в нашу машину, Аста следила за окрестностями, потом вдруг удивлённо вскрикнула и указала на магазин.
