— Некоторые люди не выносят увеселительных прогулок. Брендон как раз из таких. Испугался, что простудится или что за ним приударит какая-нибудь каракатица, и выдумал это письмо, чтобы выкрутиться. Готов спорить на пятьдесят гиней, что он сам это письмо и написал.
— Никакого сомнения, — согласилась Марианна.
— Я давно вас знаю, Брендон, когда вы что-нибудь решили, вас не переубедить, — сказал сэр Джон. — Я и сам вижу, даже ваши щупальца тянутся к двери. И все же я надеюсь, что вы передумаете.
Полковник Брендон лишь снова повторил, как он сожалеет, что вынужден подвести всех собравшихся, но ни в коем случае не может тянуть с отъездом.
— Ну что ж, и когда вы к нам вернетесь?
— Надеюсь увидеть вас на Острове Мертвых Ветров, — любезно добавила леди Мидлтон, — как только вы вернетесь с Подводной Станции Бета; а до тех пор экспедицию к месту кораблекрушения можно и отложить.
— Вы очень добры. Но я не знаю, когда смогу вернуться, поэтому не смею ничего обещать.
— Ах, он должен вернуться, и он вернется! — воскликнул сэр Джон. — Иначе по истечении недели я отправлюсь за ним!
— Да-да, сэр Джон, отправляйтесь! — подхватила миссис Дженнингс. — Может быть, тогда вы узнаете, что у него там за тайны такие.
— Я не хочу вмешиваться в чужие дела. Наверное, это что-то, о чем ему неловко говорить.
Объявили, что корабль полковника Брендона готов к отплытию.
— Ну, раз вы так решили, доброго вам пути, — сказал сэр Джон. — Но лучше бы вам все-таки передумать.
— Уверяю вас, это не в моей власти.
И полковник Брендон начал прощаться.
— Есть ли у меня хоть малейшая надежда увидеть вас с сестрами этой зимой на Подводной Станции Бета, мисс Дэшвуд?
— Боюсь, что никакой. Нам негде там остановиться.
— Тогда я вынужден попрощаться на более долгий срок, чем мне хотелось бы.
Марианне он просто поклонился, учтиво дрогнув щупальцами, и ничего не сказал.
— Ну что же вы, полковник, — не унималась миссис Дженнингс, — хотя бы перед отъездом объясните, что происходит.
Ей он пожелал доброго утра и в сопровождении сэра Джона вышел.
Жалобы и обиды, до сих пор сдерживаемые рамками приличий, понеслись отовсюду, и все собравшиеся снова и снова соглашались, что подобное разочарование совершенно возмутительно. Затем миссис Дженнингс жизнерадостно сообщила, что у нее есть свои догадки о причинах столь внезапного отъезда полковника.
— Я не сомневаюсь, дело в мисс Уильямс.
— Кто такая мисс Уильямс? — спросила Марианна.
— Как! Вы не знаете? Не может быть, чтобы вы о ней не слышали. Она, моя милая, приходится полковнику родственницей, и весьма близкой. Я лучше не буду говорить, насколько близкой, чтобы не фраппировать юных барышень.
