Партия набирает силу. Сеть парторганизаций создана по всей стране. Оргядра созданы во всех уездах. Создаются общественные организации, крепнет Национальный отечественный фронт. Просвещенная часть населения приветствует советские войска и просит оставить их… Народ устал от мятежников и их злодеяний. Население понимает суть событий, хотя на него и давит пропаганда противника. Мы работаем над рекомендациями советского руководства о привлечении на нашу сторону народа…» Такой разговор, конечно, ничего не давал полезного, кроме одного — ясного представления о качестве афганского руководства.
Беседа с Наджибуллой носила более предметный характер. Его 14-тысячная служба безопасности лучше знала, что творится в стране. Он говорит, что главный очаг бандитского движения находится в центре страны (36 % боев), затем по интенсивности следуют Север (29 %), Восток (14 %) и, наконец, Юг (12 %) и Запад (8 %). Центр и Север — это как раз основные места дислокации советских войск и коммуникаций, связывающих Афганистан с СССР. Каждый месяц происходит около 200 боевых столкновений разной интенсивности. Когда Наджибулла начинает рассказывать о своей службе, он не удерживается от описания воображаемых успехов, в которые нельзя поверить. В частности, утверждает, что СГИ (официально служба безопасности называется Служба государственной информации) имеет 1300 агентов в бандах, 1226 — за кордоном, 714 — в подпольных контрреволюционных организациях, 28 — в государственных органах управления сопредельных стран (в Пакистане)… Тут уж я откладываю ручку и перестаю записывать явную чушь. Если бы СГИ действительно имела такое количество агентуры, то с банддвижением было бы давно покончено. Ценность настоящего агента мы знаем; даже если цифры, названные Наджибуллой, сократить на порядок, то и тогда они выглядели бы неправдоподобными.
Лаек, министр по делам племен и национальностей, честно признает, что «работать с племенами, и в первую очередь с пуштунами, ни мы, ни вы не умеем, хотя судьба революции зависит именно от того, с кем окажутся в конечном счете эти племена. Александр Македонский воевал с ними три года, пытаясь пробиться в Среднюю Азию во время похода в Индию, Чингисхан застрял здесь и вынужден был повернуть обратно на север, англичане так и не смогли прорваться из Индии в Среднюю Азию через зону племен, хотя они лучше всего их изучили и завели там свою агентуру. Русские совсем не знают племен и, как следствие, совершают тяжкие ошибки. Зачем была предпринята бесполезная и опасная затея с организацией призыва молодежи из пуштунских племен в армию? Пуштуны никогда не пойдут служить в регулярную армию, но они могли бы выставить свои собственные вооруженные отряды, если бы правительство нашло понимание у племенных авторитетов. Почти под угрозой применения оружия было призвано всего 36 человек, которые получили автоматы, а через несколько дней бежали.
