И мне еще меньше захотелось входить.
Тут я и заметил того парня. С Аризонской базы.
Он стоял перед будкой охранника, оцепенев, как и я. На его форменной фуражке сияла золотом новенькая буква Y с точкой в центре: эмблема командира «рогатки». Вчера на инструктаже этой фуражки у него не было, и это означало лишь одно: назначение произошло только сегодня. Выглядел он очень молодым и очень испуганным.
Я запомнил его еще на инструктаже. Когда нас попросили задавать вопросы, он робко поднял руку, а когда ему дали слово, пару раз облизнул губы и наконец выпалил:
— Извините, сэр, но они... они не очень скверно пахнут?
Грянул дружный хохот, тот визгливо-лающий хохот, который издают люди, весь день пребывавшие на грани истерики и чертовски обрадованные тем, что кто-то наконец выдал нечто такое, что можно назвать смешным.
Седой офицер, проводивший инструктаж и тоже едва не улыбнувшийся, подождал, пока истерический смех стихнет, и серьезно ответил:
— Нет, ничем скверным они не пахнут. Если, конечно, регулярно моются. Совсем как вы, господа.
Мы мгновенно стихли. Даже парнишка, усевшись с пунцовым от смущения лицом, стиснул после такого напоминания челюсти. И лишь двадцать минут спустя, когда инструктаж закончился, я ощутил, как болят все еще напряженные мускулы на лице.
Совсем как вы, господа...
Я тряхнул головой и подошел к парню.
— Привет, командир, — сказал я. — Давно здесь стоишь?
— Больше часа, командир, — ответил он, выдавив улыбку. — Поймал в восемь пятнадцать транспорт с Аризонской базы. Почти все остальные парни еще отсыпались после вчерашнего. А я лег спать пораньше: хотел дать себе как можно больше времени освоиться с мыслью о том, что мне здесь предстоит. Да только, кажется, ничего из этого не вышло.
— Знаю. Есть вещи, к которым привыкнуть нельзя. Такое, к чему вообще нельзя привыкнуть.
Он взглянул на мою грудь.
— Полагаю, вы не первый раз командуете «рогаткой»?
Первый? Скорее, двадцать первый, сынок! Но тут я вспомнил, что все говорят мне, как молодо я выгляжу для своих медалей, да и парень, черт возьми, был такой бледный от волнения...
— Нет, не первый. Но до сих пор у меня не было экипажа из покойников, так что мне это столь же в новинку, как и тебе. Слушай, командир, у меня тоже коленки дрожат. Может, пройдем через ворота вместе? Тогда худшее останется позади.
Парень энергично кивнул. Мы взялись за руки, подошли к охраннику и показали ему предписания.
— Идите все время прямо, — посоветовал он, открывая ворота. — Садитесь на любой лифт слева и поднимайтесь на пятнадцатый этаж.
