«Не знаю, что будет, если меня начнут допрашивать под пыткой, — честно признался самому себе Арчибетто. — Но сейчас я пока еще жив и здоров, в здравом уме и твердой памяти. Держу себя в руках, от страха не помираю. Я — это я. И это само по себе замечательно!»
Он закрыл глаза и перед его мысленным взором возникло ее прелестное, чуточку лукавое лицо. Мария Мулатка проказливо улыбнулась ему, и Арчибетто улыбнулся в ответ. А потом поудобней устроился на топчане и заснул глубоким, спокойным сном.
Утром четвертого дня за ним наконец явился инквизитор. Это был не ассистент в грубой шерстяной рясе, а полномочный представитель Карающей Руки в парадном церемониальном облачении. Крайне вежливо он пригласил Арчибетто проследовать за ним в палаты Совета по новым чудесам. С не менее изысканной вежливостью Арчибетто принял это приглашение. Стараясь не расплескать воцарившийся в его душе покой, он облачился в самое темное и скромное из своих одеяний и отправился на судилище.
Он ничуть не удивился, обнаружив, что в Большом холле его дожидается Портас. Весь груз, конфискованный у Арчибетто, тоже оказался здесь, его распаковали и аккуратно разложили на нескольких простых столах, должно быть, позаимствованных из хозяйственной мебели. Большой холл оказался огромным роскошным залом с изящными арками, которые подпирали стройные колонны, и невероятно высоким сводчатым потолком. Далеко вверху многочисленные круглые окошки проливали яркий утренний свет на колоссальные фрески, живописующие канонические эпизоды Небесного суда в впечатляющих, леденящих душу подробностях. Внизу, под бдительными взглядамистражи и инквизиторов Портас с понурым видом нервно занимался соединением компонентов. Заметив Арчибетто, он оживился и призывно помахал рукой.
— Друг мой, помоги мне привести эту систему в рабочий вид, — сказал он вполголоса, когда Арчибетто подошел. Глаза Портаса опухли и казались воспаленными, по шее стекали струйки пота. — Ты должен все сделать так, словно от этого зависит твоя собственная жизнь… Впрочем, так оно и есть…
Они занялись работой, переговариваясь шепотом. Портас немного успокоился, но потом опять занервничал.
— Кажется, Операриус и его computos тоже здесь, — пробормотал он. — Сдают свой экзамен где-нибудь по соседству.
— Уж конечно, praefectus, не ради обычного сравнения аналогичных продуктов?
— Тс-с-с! — взволнованно прошипел Портас. — Полагаю, что они решают вопрос о душеспасительности либо душегубительности dynamos.
