В зале прозвучал гудок.
Все разговоры стихли. Ученые замерли, впившись глазами в экран. Раздался равномерный стук метронома. На десятой секунде руководитель испытаний коротко сказал: «Пуск!» — и нажал красную кнопку включения «дыробоя».
Дуло «пушки», обмотанное стеклянной спиралью, покрылось слоем неярких в свете дня искр и плюнуло сгустком прозрачного лилового огня. Раздался странный скрежещущий вопль, от которого у всех присутствующих в зале управления, упрятанного в недрах скал на глубине двадцати метров, завибрировали кости черепа. Люди схватились за уши. Министр обороны выругался. Что-то быстро проговорил Леонтьев, обращаясь непосредственно к конструктору «дыробоя». Речь шла о каких-то «нелинейных деформациях вакуумного поля».
— Предсказанное нарушение конфайнмента, — коротко ответил физику Злотниченко.
Сгусток пламени вонзился в склон сопки, вспухло и расплылось струйками сизое дымное кольцо.
«Пушка» погасла.
— Эксперимент закончен, — лаконично доложил министру руководитель испытаний.
Все разом задвигались, заговорили, перебивая друг друга.
— Я думал, эта штука эффектней сработает, — проворчал министр.
— Наоборот, слишком много шума, — возразил ученый. — В канале разряда возникает лавинообразный процесс распада квантонов пространства на монополи, которые, в свою очередь, разрушают кварки. Процесс этот не должен сопровождаться значительными звуковыми и световыми эффектами.
— Что же мы тогда слышали? Не глюк же, в самом деле.
— Глюком мы называем распад кварков и глюонов на кванты энергии. Проанализируем его параметры и выясним причины звукового удара.
— А посмотреть на ваш «дыробой» поближе можно?
Леонтьев повернулся к коллеге.
— Радиация?
— Практически в норме.
— Пойдемте, обследуем место удара.
Через полчаса присутствующие на эксперименте в сопровождении начальника полигона взобрались на складку дола и подошли к бронетранспортеру с установкой вакуумного поляризатора.
— Ну и где результат? — хмыкнул министр.
— Вот, — показал рукой один из специалистов в камуфляже, прибывший к установке раньше.
В каменном бугре напротив БТР зияло круглое отверстие диаметром с кулак, окруженное сеточкой трещин.
— И это все?
— Так точно! — вытянулся руководитель испытаний.
— Я думал… — министр пошевелил пальцами, — здесь будет нечто вроде кратера…
— Мощность импульса невелика… — начал оправдываться Злотниченко.
— Главное, что поляризатор работает, — перебил его Леонтьев. — По всей длине канала произошел кварк-глюонный распад материи, чего мы и добивались.
