Милашка Каролина, я уверен, что рано или поздно ты выйдешь на свет божий. Еще я, наконец, понял, что ты замужем (отчего же ты, плутовка, не носишь обручального кольца?). А сегодня утром встретил твоего мужа… и вот что скажу: только дурак поверит, будто такая женщина, как ты, может довольствоваться подобной малостью. Имей в виду, я по-прежнему доступен по номеру 06… и двадцать четыре часа в сутки готов заполнять пробелы твоей супружеской жизни. Давай-ка не спорь – только женщина, которая чего-то ищет, может так свободно разговаривать с незнакомым человеком.
Реми.
P. S. Прикладываю к письму диск, который только что записал со своей группой. Это лучшее, что я сделал за всю мою жизнь, – надо думать, это ты меня вдохновляешь.
Каролина спрятала письмо и диск, чувствуя, что раздражение мешается с возбуждением. Стоило вспомнить ярко-синие, словно вода в бассейне, глаза поклонника – и оживала беспечность любовницы-каскадерши, всегда готовой рискнуть. Зато стоило подумать про пятно на майке и грязные ногти, и сразу хотелось послать настырного поклонника куда подальше.
Так прошло двадцать дней. На коврик у двери приземлились двенадцать писем. Ни одно не попало в руки Шарлю, и это доказывало, что музыкант изучил распорядок дня в их доме.
А вот как-то утром в дверь позвонили.
Каролина была еще в пижаме, завтракала в полном одиночестве. Да… не так ей представлялся раньше этот утренний ритуал. В девичьих мечтах она видела себя в залитой солнцем кухне: свеженькая, хорошенькая, в безупречном пеньюаре. Напротив – двойник Кэри Гранта, он намазывает для нее маслом тосты и красивым жестом приподнимает серебряный чайник, чтобы наполнить ее чашку тонкого фарфора. И что она получила взамен? Сидит черт знает в чем, прихлебывает, обжигаясь, кофе из рекламной кружки с выщербленным краем и намазывает раскисшее масло на позавчерашний хлеб. Вместо двойника Кэри Гранта у нее Шарль, который, по обыкновению своему, должно быть, съел апельсин, стоя над помойным ведром, а потом, прикуривая на ходу, отправился пить кофе у стойки бара. По случаю выходного дня Шарль своих привычек менять и не думал, так что Каролина каждое утро заново пережевывала свое разочарование. И каждое утро мечты о яйцах всмятку и конфитюрах из хорошего магазина застревали у нее поперек горла. Сегодня она бы еще что-нибудь припомнила, но тут в дверь позвонили. Глянув в глазок, она отпрянула. Сердце беспорядочно заколотилось.
– Я знаю, что ты здесь, – спокойно сказал он. – Будь я твоим мужем, тебе никогда бы не приходилось завтракать одной.
