Я ловила на себе сочувствующие взгляды людей – судя по всему, пока король с королевой пребывали в Варжовцах, все отдыхающие были вынуждены мириться с трудностями.
– Мы и так хорошо воспитаны, – заявил мой братец, который никогда не лез за словом в карман. Подумав, Николя добавил наглым тоном: – Мадам…
Милица, уже поворотившаяся к нам пышным задом, украшенным гигантским бантом, медленно вернулась в исходную позицию. Ее и без того похожее на маску лицо напряглось, глазки превратились в щелочки, на бледных щеках заиграл чахоточный румянец. В молодости Милица считалась одной из самых красивых дам Старого Света, однако в тот момент ей было за сорок, и время не пощадило королеву.
– Что ты сказал? – прошипела она и ткнула Николя в грудь острым концом зонтика. – Наглый мальчишка, как ты смеешь! Павел!
Король, подобно собачонке, прибежал на ее зов. Я рассмотрела герцословацкого властителя вблизи – ему было лет сорок пять или чуть больше, но выглядел он дряхлым стариком: морщинистые мешки под глазами, покрытый красными прожилками нос, трясущиеся синеватые губы. О Павле шептались, что, доведенный до отчаяния несносным характером Милицы, он хорошо закладывает за воротник.
– Дорогая, – произнес скороговоркой король, оттаскивая супругу от Николя, – нам пора. Не надо скандала, прошу тебя! Чего ты привязалась к ребенку, об этом завтра напишут во всех газетах Европы! Милица, – застонал король Павел, – мы же пытаемся превратить Варжовцы в Ривьеру, а после твоей дикой выходки никто больше не захочет сюда приезжать! И тогда у нас не будет денег на твои наряды!
Папенька, набрав в легкие воздуха, открыл рот, чтобы ответить на вопрос королевы, но его опередила maman. С легкой улыбкой она сказала, обращаясь к Павлу:
– Ваше величество, а вы изменились за прошедшие годы.
– Что? – остолбенела Милица. – Павел, это что, твоя пассия? Не потерплю, всех в тюрьму, а завтра на эшафот!
Король, как будто не заметив нелепой реплики супруги, спросил у матушки:
– Мадам, я имею честь знать вас? К сожалению, не припомню, в последнее время память стала подводить меня…
– Ваше величество, я едва не стала вашей женой, – продолжала матушка.
Король повел бровями, задумался, морщины избороздили его лицо, и он воскликнул:
– Эврика! Вы – княгиня Зинаида Валуйская! Как же я рад вас видеть!
Я поверила словам короля и еще раз порадовалась тому, что матушка не подчинилась воле деда и не вышла замуж за властителя Герцословакии.
