— И ты на самом деле считаешь, что вел себя как разумный человек? — спросила Диана, когда мы вместе обедали в столовой для младшего командного состава.
Всю дорогу от зала прибытия, где я нас высадил, до столовой она молчала, явно пытаясь сдержать разрушающие порывы.
— Конечно, — сказал я. — Разумность той или иной модели поведения в конечном счете оценивается по полученным результатам, а сегодня мы кое-чего добились.
— И чего ты добился?
— Дзайбацу идет на сотрудничество с кем бы то ни было крайне редко.
За беседой я энергично поглощал настоящие итальянские спагетти с мясным соусом. Молодая и очень талантливая журналистка опять отдала предпочтение салатам. Или она вегетарианка, или последовательница какой-нибудь модной диеты, напечатанной в ее газете и навязанной всем сотрудникам в качестве рекламной акции. Сейчас это не редкость.
— А если бы нас пристрелили? — спросила она.
— Так не успели же, — сказал я. — К тому же Танака никогда бы не пошел на убийство гвардейца и журналистки. Это вызвало бы слишком большой общественный резонанс.
— Если бы его охранял силовой экран, ты бы выглядел полным идиотом.
— Вряд ли. Телепорт проникает через любые известные на данный момент экраны. Главное — точно рассчитать точку выброса, потому что в противном случае экран разделит оказавшиеся по разным его сторонам части тела и просто разрежет тебя пополам.
— А если бы он не отдал приказа своим охранникам?
— Он разумный человек. Все было предрешено.
— Я вижу, ты в себе уверен.
— Просто делаю, что могу.
— И теперь собираешься к Тайреллу? Будешь и ему уши откручивать?
— По обстоятельствам, — сказал я. — Думаю, что самого Тайрелла нам не покажут.
— Нам? Кто это говорит о «нас»? — искренне возмутилась Диана.
Видимо, одной вылазки с моим участием в день для нее достаточно. А для меня — нет.
— Полковник четко велел всюду тебя сопровождать.
— Вот и сиди в архивах.
— И рад бы сесть, да дело надо делать.
— А кроме тебя его делать некому?
— Кроме Гриссома есть и другие дела.
— Магистр, например?
Ничего удивительного. О причине чрезвычайного положения в Гвардии знали все участники личного состава, а следовательно, и личности, затесавшиеся в их круг. Особенно те, чьей основной профессией и было вынюхивание всяческой информации. Пока мы не покончим с Магистром или не удостоверимся, что ситуация более не представляет угрозы, журналистка Штаб-квартиры не покинет. В смысле, без меня.
— И Магистр в том числе, — сказал я.
