Однако, как оказалось, сам Дю Жюнка дышал на ладан в еще большей степени — он умер в 1706 году.
После Дю Жюнка остался дневник, являющийся весьма ценным документом. Он представляет собой не официальный тюремный реестр, но своего рода заметки на память, книгу учета, в которую день за днем вносились подробности об узниках, прибывавших в Бастилию. Поступив на хранение в старинный архив тюрьмы, он после революции был передан в рукописный отдел библиотеки Арсенала, где хранится и поныне. Фрагмент, касающийся человека в маске, впервые был опубликован в Льеже в 1769 году преподобным отцом-иезуитом Анри Гриффе, очень серьезным и эрудированным историком, профессором коллежа Людовика Великого, придворным проповедником, с 1745 по 1764 год служившим тюремным капелланом, в его «Трактате о разного рода доказательствах, служащих установлению исторической истины».[9] «Из всего, что было написано и сказано об этом человеке в маске, — отмечал отец Гриффе, — ничто не может сравниться достоверностью и авторитетностью с этим дневником. Это подлинное свидетельство человека, бывшего на месте события, непосредственного очевидца, сообщающего то, что он видел, в дневнике, написанном его собственной рукой, в котором он ежедневно отмечал происходившее на его глазах».
Рассмотрим более подробно это упоминание в записках тюремщика. Прежде всего следует отметить, что автор, хотя и занимает довольно высокое положение среди служащих крепости, совершенно не знает, кем является узник. Увидев прибытие этого странного человека в маске, он, вероятно, рискнул спросить, кто это, на что начальник крепости ответил ему, что это имя «не произносится», или, по крайней мере, эта информация была сообщена ему в письменном виде, вместе с полученной ранее инструкцией относительно меблировки комнаты. Очевидно, имя этого человека было государственной тайной. Дю Жюнка сумел узнать лишь то, что ранее он находился под охраной мсье де Сен-Мара в Пинероле, маленьком французском городке в Северной Италии, где умер бывший инспектор финансов Фуке, а затем — на острове Святой Маргариты. Сен-Мар исполнял обязанности начальника тюрьмы в Пинероле с 1665 по 1681 год, следовательно, таинственный узник длительное время находился под его ответственностью. Последовал ли он за своим тюремщиком, когда тот стал комендантом форта Эгзиль, оставаясь в этой должности с 1681 по 1687 год, когда перебрался на острова? А может быть, он был переведен из Пинероля непосредственно на остров Святой Маргариты, где и встретил своего прежнего тюремщика? Об этом не сообщается нам, и далее мы увидим, какую важность приобретает это уточнение для решения загадки. Во всяком случае, продолжение текста подтверждает, что интересующий нас человек избежал общего режима, установленного в крепости. Прислуживать ему и заботиться о нем должен был только мсье де Розарж, доверенный офицер мсье де Сен-Мара, вместе с ним прибывший со Святой Маргариты. «…Кормить его должен господин начальник крепости» — то есть расходы на его содержание должен покрывать сам начальник крепости, минуя общий бюджет тюрьмы. То, что
