Реймонд остался утешать моих родных и друзей. Я слышал их разговоры, но не обращал на них особого внимания. Я пытался привести в порядок свои мысли и определить, должен ли я что-нибудь сделать, прежде чем покинуть этот мир.
Наконец Реймонд возвратился к моей кровати.
— Вы не должны умирать, — заявил он. — Живите ради меня. Я нуждаюсь в вашей помощи.
На его лице светилась понимающая улыбка, а в голосе слышались умоляющие нотки. Это заставило меня ощутить себя необходимым, а к просьбам подобного рода я был наиболее восприимчив.
— О'кей, — сказал я. — Дайте мне эти бумаги.
Как только я подписал документы, хирурги взялись за работу. Кто-то проделал дырку у меня в шее и ввел туда трубку, чтобы проложить путь к сердцу.
Но я был настолько слаб, что врачи решили перевезти меня в больницу Роупера, где производят наиболее рискованные операции. Там меня промариновали всю ночь, надеясь, что мне станет легче, но так как ничего не получалось, решили начинать операцию.
Я немногое запомнил из того, что происходило в больнице Роупера. Припоминаю, как сестра подошла побрить меня. Потом меня повезли в операционную, и человек в зеленой маске сделал мне два укола в ягодицы.
— Это поможет вам расслабиться, — сказал он. Потом наступила темнота.
Глава 14. Второй раз, когда я умер
Я видел темноту, но слышал голоса. — Не нравится мне это.
— Еще бы! У него инфекция, он предельно ослаблен, а сердце к тому же пострадало от молнии.
— Ставлю десять баксов, что он не выкарабкается.
— Идет.
Я вырвался из темноты на яркий свет операционной и увидел двух хирургов и двух ассистентов, которые держали пари, выживу ли я или нет. Они рассматривали рентгеновский снимок моей грудной клетки, ожидая, пока меня подготовят к операции. Я смотрел на себя с места, которое казалось значительно выше потолка, и наблюдал, как мою руку прикрепляют к блестящей стальной скобе.
Сестра смазала меня коричневым антисептиком и накрыла чистой простыней. Кто-то еще ввел мне какую-то жидкость в трубку. Потом хирург сделал скальпелем надрез поперек моей грудной клетки и оттянул кожу. Ассистент передал ему инструмент, похожий на маленькую пилу, и он зацепил ее за мое ребро, а затем вскрыл грудную клетку и вставил внутрь распорку. Другой хирург срезал кожу вокруг моего сердца. С этого момента я мог непосредственно наблюдать собственное сердцебиение.
Больше я ничего не видел, так как снова очутился в темноте. Я услышал звон колоколов, а потом открылся туннель, стены которого были изрыты желобами, напоминающими борозды в только что вспаханном поле. Эти борозды, серебристо-серые с золотыми крапинками, тянулись по всей длине туннеля к яркому свету в его конце.
