– Джофф, сумасшедший! Успокойся!
– Да будь же оно все тысячу раз проклято!
– Джофф!
И внезапно все закончилось. Джофф неловко осел на пол, обхватывая ладонями голову. Его трясло. Фредди сел рядом, не обращая внимания на гневные угольки исчезающего огня. Трясущейся рукой Джофф вытер лицо, потом поднялся, кое-как добрел до своей кровати и улегся, повернувшись лицом к стене. Фредди тоже встал, выглянул в окно. Чужие ушли, так и не узнав о том, что несколько ужасающе долгих мгновений жизнь их висела на волоске. Ушла и доктор ди Сола. Внутренний дворик был пуст.
Мальчик посмотрел на свои руки. Пальцы мелко дрожали. Он посмотрел на Джоффа, но тот даже не пошевелился, и Фредди интуитивно понял: сейчас лучше оставить его в покое.
В коридоре было безлюдно и тихо. Часы показывали 6:17. Из широкого панорамного окна открывался великолепный вид на океан, сиявший в лучах утреннего солнца ослепительными золотыми бликами. Фредди положил на подоконник свой старый синтезатор. С тихим мелодичным звуком развернулась в воздухе голографическая клавиатура.
Он всегда слышал музыку, сколько себя помнил. Тихая, ведомая только ему одному мелодия, звучала в душе непрерывно, вбирая в себя все, что происходило вокруг. Фредди не помнил уже, когда впервые взял в руки синтезатор. Года, наверное, в три. Когда исчезла из его жизни мама, исчезла загадочно, необъяснимо, жестоко, и боль, звеневшая в душе тяжелым диссонансом, вырвалась наконец на свободу…
С тех пор со своим музыкальным инструментом он уже не расставался.
– Какая грусть!- произнес над ухом чей-то знакомый голос.
– Ян Ольгердович!- обрадовался мальчик, оборачиваясь.
– Нет-нет, продолжай, мальчик,- сказал Ян Ольгердович, глаза у него подозрительно блестели.- Какая печальная мелодия! Я хотел бы дослушать ее до конца…
– У нее еще нет конца,- смущенно ответил Фредди.
В Яне Ольгердовиче Ольмезовском трудно было заподозрить ученого с мировым именем, во всяком случае, вот так сразу, с первого взгляда. Это был высокий, атлетически сложенный мужчина, с коротко стрижеными волосами и довольно грубыми чертами лица. Такому место где-нибудь в армии, в десантных войсках, или на боксерском ринге… И лишь золотой значок первого телепатического ранга на воротничке светлой, спортивного стиля, рубашки, говорил о том, что этот человек далеко не так примитивен, как кажется.
– А что, Фредди, съездишь со мной к Чужим в их лан-кайшен?- спросил Ольмезовский.
– Ну, конечно! Вот только…- мальчик помрачнел,- если разрешит доктор ди Сола…
