Он внимательно смотрит на меня, и на его лице тоже расцветает улыбка.
Ему примерно столько же лет, сколько и моему отцу, под пятьдесят, но лицо его все в морщинах, кожа выдублена ветром. Свои длинные волосы он завязал в «конский хвост».
— Я никогда раньше не видела, чтобы малявка победил кошку, — признаюсь я.
— Нам с тобой повезло. Это была домашняя кошка, ты же видела на ней ошейник, верно? У нее свои инстинкты, но охота на малявку для нее только игра. Дикая кошка сразу бы придушила тебя, ты бы и глазом моргнуть не успела.
Меня передергивает от одной только мысли об этом.
Он наклоняет голову вбок и принимается изучать меня.
— Ты, должно быть, Тетти Вуд, — говорит он. — Меня предупредили, чтобы я приглядывал за тобой.
Мне не нужно долго раздумывать, чтобы догадаться, кто именно дал ему такое задание. Мои родители, должно быть, повстречались с ним, когда подыскивали себе новое жилье.
— Не надо называть меня Тетти, — говорю я.
— Но это ведь твое имя.
— Нет, на самом деле меня зовут Элизабет.
Он понимающе кивает:
— И ты сама выбрала его для себя.
— А тебя в этом что-то не устраивает?
— Да нет. Просто… Тетти — очень хорошее имя для малявки.
— А я не хочу хорошее имя и вообще не хочу быть хорошей: следовать всем правилам без исключения, как какая-то глупая овца.
— В общем-то, овцы не такие уж и глупые.
— Ну, ты понял, что я имею в виду.
— Конечно. Именно поэтому я и ушел в лесничие, а не стал жить в доме, как это привыкли делать вы, домовитые.
Я не сдерживаюсь и хохочу от души. Я раньше думала, что название «домовитые» можно встретить только в книжке. Однако именно так следует называть мое семейство и других малявок, с которыми мне приходилось встречаться раньше. За исключением, конечно, дикарей и вот этого чудака в куртке и штанах из шкурок крота.
— А как зовут тебя? — спрашиваю я.
Он снова улыбается:
— Какое имя тебя интересует? То, которое мне дали при рождении, или то, которое я выбрал сам?
«Ну, хватит уже этих загадок и вообще всякой таинственности», — с легким раздражением думаю я.
— То, на которое ты будешь отзываться, — нахожу я нужный ответ.
— Зови меня Бакро.
Я киваю.
— Ну, и что же теперь? — интересуюсь я. — Тебе случайно не сказали, что ты должен вернуть меня родителям?
— Никто не может указывать мне, что я должен делать, — твердо произнес Бакро. — Особенно домовитые.
— Но ведь ты сам сообщил мне, что тебе велели приглядывать за мной.
Он улыбается.
— Но не сделать с тобой что-либо после того, как я тебя повстречаю. Так что же ты сама намереваешься предпринять?
