— Нет, но просто…
— Расслабься, Вега, — советует Рики. — Считай, что это тебе урок: как нужно жить. Все делай очень быстро, времени думать у нас нет. Сильные выживают, слабые проигрывают. Вот так все и происходит. И спроси себя, кем ты хочешь быть в этой жизни? Победителем или лузером, сыном садовника?
— У меня отец — дизайнер по ландшафту.
— Да какая разница?
— И неважно, кем я стану, — заявляет Вега, — в любом случае, я останусь сыном своего отца.
— Ну, это уже твои проблемы.
— Эй! — кричит кто-то. — У нее в бумажнике целых двадцать три доллара.
— Вот здорово!
— Ребята, подождите… — пробует урезонить их Вега.
— Перестань, Вега. Ты, похоже, хочешь оставаться слабаком, а это начинает меня раздражать.
— Это все неправильно.
— Ну, видишь ли, взяточничество и коррупция — тоже не очень правильно, однако все это встречается в нашей жизни на каждом шагу.
И мальчишки злорадно смеются.
— Нет, я говорю вполне серьезно, — настаивает Вега. — Она же еще совсем маленькая.
— Зато богатенькая.
— Это нам не известно.
Я понимаю, что настало время потихоньку улизнуть от них. Нужно только аккуратно раскрыть маленькие квадратные кусочки липучки, пришитые к брюшку плюшевого медвежонка, и отползти куда-нибудь подальше. Но я не знаю, где сейчас лежу: видят меня мальчишки или нет. Да и вообще, я вымоталась во время тряски, и у меня остается сил только на то, чтобы спокойно лежать внутри игрушки и молиться, чтобы эти хулиганы больше не обращали внимания на мишку. Вернее, на то, что находится внутри него.
— Видишь ли, дело вот в чем, — назидательно начинает Рики. — Тут совсем не важно, богатая она или бедная. У нас есть ее вещички, а у нее их больше нет, поэтому мы можем делать с этим барахлом все, что только захотим.
— Отдайте мне телефон, — требует Вега.
— А почему бы и нет? Папочка тебе уж точно такого никогда не купит.
— Пошли отсюда, — предлагает кто-то, и его слова встречают возгласы одобрения.
— Действительно, пора уходить, — поддерживает предложение Рики. — Этот Вега весь кайф сломал. У меня даже настроение испортилось. Может, рванем к Эрику и потусуемся у него? Эй, слушай, твои предки еще не вернулись домой?
— Нет, но там оставалась сестра.
— Она не помешает. Мне твоя сестра даже нравится.
— Господи, а меня сейчас стошнит!
Голоса стихают, и у меня снова появляется надежда. Возможно, я смогу пережить этот кошмар. Ну, разумеется, напоследок кто-то со всей дури бьет ногой по медвежонку. От этого у меня резко захлопывается челюсть и начинают болеть сразу все зубы. Пару секунд я пребываю в состоянии невесомости. Но это недолго, и тошнота не успевает вернуться. Зато падение оказывается таким тяжелым, что я снова теряю сознание.
