— Как зовут эту девочку? — насторожилась мама. — Мы должны обязательно рассказать обо всем ее родителям.
— Нет, мамочка, не надо. Это вообще не наше дело.
Но мама строго покачала головой:
— Иногда приходится вмешиваться в чужую жизнь. И при этом не важно, хотят ли этого другие люди.
— Ну, я-то, в общем, ничего про нее и не знаю. Мне даже не известно, где она живет. Может быть, даже в другом городе. Я встретила ее в парке, а она уже сбежала из дома.
— Ти-Джей, все это очень серьезно. Понимаешь?
— Конечно. Но она ведь уже сбежала. И, кстати, я завела этот разговор совсем по другому поводу.
Мама смотрела на дочку несколько секунд, после чего негромко спросила:
— Ты тоже ненавидишь нас?
Ти-Джей отчаянно замотала головой:
— Нет. Я, конечно, злюсь оттого, что нас разлучили с Огоньком, и когда я вспоминаю, как все это происходило, но… Из-за этого же нельзя возненавидеть родителей.
— Ну, слава Богу, хоть так.
— И дело даже не в том, что мне не нравится тут жить.
— Мы же тысячу раз говорили, почему все так произошло.
— Я знаю. Я просто вспомнила об этом, потому что ты сама подняла эту тему.
Мама с удивлением посмотрела на дочку.
— Ну, хорошо, — быстро согласилась Ти-Джей. — Эту тему подняла я. Но ты мне еще ничего не ответила.
— А что именно тебя так беспокоит?
— Не стану ли я вас ненавидеть так же, как Элизабет — своих родителей. Вот почему мне стало интересно, не происходило ли с тобой что-либо подобное в детстве.
— Нет, — уверенно произнесла мама. — Никогда. И ты не думай, что мне или папе был приятен такой поворот событий. Мы прекрасно понимали, как ты любила свою лошадку.
— Огонька. Его звали Огонек.
Ти-Джей пришлось опустить глаза в миску с хлопьями и часто заморгать, чтобы не расплакаться. Мама взяла дочку за руку.
— Я все понимаю, милая моя, — негромко произнесла она. — И мне очень жаль, что все вышло именно так.
— Я тебе верю.
— Мне кажется, что ты не будешь ненавидеть нас. Я надеюсь на это, Бог свидетель. И если мы с тобой сейчас спокойно разговариваем на эту тему, я полагаю, с нами пока все в порядке.
«Нет, мама, — подумала Ти-Джей. — Не все. По крайней мере, лично со мной явно не все в порядке».
Она не испытывала ненависти к родителям. Но только в ее сердце, которое раньше заполнял Огонек, теперь зияла огромная дыра.
* * *
Ти-Джей, как и обещала, тщательно расчесала Оскара сразу после завтрака. Эта необходимая процедура не нравилась им обоим. Когда взаимные мучения закончились, девочка нехотя выпустила кота на улицу. Она надеялась лишь на то, что Элизабет должна была кое-что знать о кошках, а потому найти себе такое укромное местечко, куда коту не забраться. Но это, конечно, при условии, что Элизабет вообще существовала в действительности.
