— Гле-ебочка! Зачем я ушла на хок-кей смотреть? Плохая я, плохая! И врунья я. Наврала ему про двадцать копеек, что потеря-я-ла-а, а сама-а…
— Какие двадцать копеек? — устало спросила баба Люба.
— Талисма-ан я купила-а! — выла Зойка. — А он всё равно не действова-ал, может, он и не волшебны-ый… И на даче я блюдечко разби-и-ла, а все думали — ко-ошка-а…
— О чём это она? — промолвила баба Люба.
— Грехи свои, очевидно, вспоминает, — печально усмехнулась баба Вера.
— Не хочу-у, чтобы Глеба не было, не хочу-у! — выла Зойка. — Пусть Глеб до-ома будет!
От волнения и беспокойства бабушки не могли Зойку утешать, только говорили то одна, то другая:
— Перестань! Не реви, и без тебя тошно!
От Зойкиных завываний не слыхали звонка. Должно быть, открыли соседи. Совершенно неожиданно дверь распахнулась.
На пороге появился Глеб, весь облепленный снегом. Позади него стояла какая-то девушка в синей вязаной шапочке.
— Ты дома, Зойка? — радостно воскликнул Глеб.
— Глебушка! — вскрикнула баба Люба. — Счастье какое.
Баба Вера кинулась к Глебу, смеясь и плача одновременно, обняла его за плечи:
— Мальчик мой!
Едва Глеб появился в дверях, Зойка замолчала, будто выключили её, как радио выключают.
— Понимаете, как получилось! — звонко говорил Глеб. — Я Зойку ждал-ждал. А потом…
— Садитесь, садитесь, — приглашали девушку баба Вера и баба Люба. — Раздевайтесь, пожалуйста! Мы так переволновались, просто словами не выразить. Как нам вас благодарить, что вы Глеба привели, просто не знаем!
Девушка рассказала, как она увидела мальчонку, бредущего по улице сквозь метель.
— Где? Где? — спрашивали бабушки.
— Да, знаете, совсем в другом районе, далеко отсюда…
Суетня, суматоха. Глеба раздевали и целовали. Девушку усаживали ужинать, спрашивали её ещё и ещё, записали её адрес, приглашали приходить почаще в гости. Выпив стакан чаю, девушка отбилась от бабушек и ушла.
Наконец стало тихо. Дети сидели за столом и ели за обе щёки. Обедали и ужинали — всё сразу.
Баба Вера прижимала руку к груди:
— Думала, сердце от тревоги разорвётся. Просто счастье, что так всё кончилось! — Вдруг она посмотрела на Зойку и совсем другим тоном спросила: — А что такое ты там говорила про какие-то двадцать копеек? И про блюдце?
— И про талисман какой-то? — добавила баба Люба.
— Я же думала, что Глеб не вернётся! — заявила Зойка. Она уже жалела, что выдала свои тайны.
— Не говори таких страшных вещей! — теперь баба Люба схватилась за сердце.
Баба Вера замахала на Зойку руками и встревоженно наклонилась к сестре:
