Мельников подошел к американцу.
— Сержант, ты где так по-русски-то научился? — спросил он.
— А ты как думаешь? — осклабился морпех. — Десять лет в диверсионно-штурмовом взводе…
Девушка вернулась в сопровождении толстого капитана с артиллерийскими петлицами и блестящим ромбиком на правом кармане кителя. За ним маячили двое рослых бойцов с автоматами.
— Этого, — капитан кивнул на Хантера — в обезьянник. А ты кто? — капитан смерил взглядом мощную фигуру Мельникова, одетого в ладно подогнанный камуфляж «натовской» расцветки без знаков различия — Ты тоже из этих?
Вместо ответа Мельников достал удостоверение и ткнул его под нос капитану. Спеси у капитана резко поубавилось. Он нервно сглотнул.
— Извините, товарищ майор. А этого — уведите, — хоть и не столь уверенно как раньше, скомандовал он.
— Отставить, — в голосе Мельникова послышался металл, и бойцы невольно остановились.
— Не волнуйтесь, капитан, он не убежит — сказал Мельников. — Ведь так, сержант? — повернулся он к Хантеру. — А бойцов своих вы оставьте, если не верите. Мне с ним потолковать надо.
Капитан пожал плечами.
— Смотрите, товарищ майор… но если что…
— Ладно, ладно, капитан. Если что — тогда и буду отвечать.
— Сержант, давай-ка присядем тут — Мельников показал на соседнюю лавку. — Так ты говоришь, на «Комсомольской» был? Как там?
— Да, там было много раненых. Многие умерли.
— А наверх где ходил?
— На «Комсомольской», на «Красносельской»…
— И как там?
— Радиации почти нет, но…
— Что но?
— Люди… наверху… многие наверху выжили… и с ними что-то не… как это… что-то не то. Они уже не люди… И — как это — давит…
— Давит? Это как?
— Не знаю. Чувствую — но объяснить не могу. По-русски — совсем не могу… и по-английски тоже.
— То же самое на юге. То же самое… Только там оно еще и вниз проникло. — Мельников глянул на часы. — Так, мне тут назначено… Дождись меня. — Мельников повернулся к бойцам — Проконтролируйте. — бросил им для порядка. То, что Хантер никуда не денется, ему было ясно, но для лучшего контроля над ситуацией он должен был озадачить и этих воинов.
